— Разворачивайтесь и уходите, — говорю. — Мы уже наворотили дел, не хватало ещё, чтобы и вас задело. У вас семьи, дома, долгие годы жизни впереди, не надо от этого отказываться ради какой-то дурацкой мести князю.

— У нас не будет домов! — внезапно с яростью шипит Самовлад. — Их сожгут, когда явится безумец! А он явится!

— Явится-явится, — подтверждает кто-то из толпы впереди.

— А ещё князь забрал наших людей! Эта мошонка плешивая сидит там в Новгороде, жопа в шелках, а друзья наши в петле болтаются!

— Он и у вас увёл? — спрашивает Волибор.

— В том году двое к нему пошли — сейчас все синие, с языками наружу. И в этом троих забрал.

А вот это хреново. Наших троих людей мы отбили, но до этого посыльный князя с конём-барином успели поездить по окружающим землям и увести людей в деревнях, которые побоялись спорить. Значит у каролинских мужиков есть право гневаться на безумца, брать рогатины и пытаться вернуть своих. А заодно и повеселиться по пути. Что может быть прекраснее, чем насолить человеку, которого они всей душой ненавидят? Юрий Михайлович за время правления настроил своим безумием против себя даже мирные деревни.

Что уж говорить о каролинских, которые всегда в первом ряду на раздачу тумаков. Они маленькие, но очень свирепые.

— Сейчас солдатня безумца на Волге стоит, — произносит старичок рядом с Самовладом. — А супротив него — людоед.

— Знаем, — отвечает Третий.

— А знаете ли, что сейчас в Суздальском чёрт-те что творится? Во Владимире закрома княжеские разворовали, а людей его из города выгнали.

Похоже, не только у нас ненавидят своего удельного князя. Братья так хорошо умеют настраивать против себя всех окружающих, что даже друг друга возненавидели. Ни одного преданного человека у них не осталось. Один лишь страх их оружие.

— Пока эти два барана стоят на разных берегах и смотрят друг на друга, мы можем пойти на запад и забрать наших людей, — продолжает старичок.

— И оглобли им в задницы вставить! — добавляет Самовлад. — Людям князя, конечно.

Вернуть похищенных людей, конечно, стоит. Но на мой взгляд мы и так наворотили слишком много дел. Если безумца не свергнет его брат людоед, то князь сполна отплатит нам за всё, что мы натворили.

С другой стороны… я очень, очень хочу отправиться в Ярый острог.

Чувствую, как сердце снова начинает колотиться.

Вот оно.

Моё истинное призвание. Из меня получился отличный сын мельника: я могу испечь такой хлеб, заеденье и загляденье, сделать такую брагу, что любому Великому Князю на стол не стыдно поставить. Но как же я хорош в том, чтобы рожи бить и жопы драть, как выразился Самовлад. У меня это получается лучше, чем что бы то ни было.

Но я не делаю этого только ради самого процесса. Это всегда должно служить какой-то цели. И сейчас цель очень даже стоящая.

Смотрю на Волибора, он спокойно глядит на меня. Сотня выбрала его своим новым сотником, а он, по какой-то причине, решил слушать меня. И это не потому, что я тут самый умный. Волибор что-то скрывает, но что бы это ни было, так тому и быть.

— Значит, вы пришли сюда, чтобы начистить репы людям князя? — спрашиваю.

— Ещё как! — яростно шипит Самовлад. — Шкуры спустить, на собственных кишках повесить…

— И мы спустим! — кричу. — Повесим этих ублюдков в остроге! И будут эти черномасочные болтаться в петлях как наши погибшие родственники и друзья! Со сломанными шеями и с оглоблями в задницах! А если оглобли закончатся — наделаем новых! Чтобы каждому хватило!

Моему крику вторят другие. За этим сюда шли каролинские мужики, и они это получили. Мы разорим Ярый острог, чтобы безумец, когда явится в свою любимую крепость, нашёл там лишь смерть и разруху.

Причём сейчас это не только моё желание. Когда папаню и девочек уводили из Вещего, я выступал основным затейником. Когда сюда пришёл Остромир с чёрными масками, я организовал нападение. Но теперь от меня ничего не зависит: если каролинские не найдут поддержку у нас, они пойдут дальше собирать недовольных. Всех тех, у кого увели родственников. Прямо сейчас окружающая земля — нагретый на огне котелок.

— Добро пожаловать в Вещее, — говорю. — Идите на подворье, там ночлег найдёте.

— Знал, что нас тут настоящие мужики встретят, — заявляет Самовлад. — Не сцыкуны, как в Гребенке.

— Вы уже и в Гребенке побывали? — спрашивает Волибор.

— А то! Деревня большая, а живут одни поносники. Сидят у себя, боятся нос наружу сунуть. Суки тупые. Трёх людей у них увели, а они мямлят что-то, даже ответить толком не могут.

Наша ратная сотня увела гостей на подворье, туда же отправились Федот с Душаной, чтобы позаботиться о гостях. Мест у нас не так много, поэтому многим из них придётся спать вместе. Наедине у дома остались только мы с Никодимом и Светозарой.