Шрифт:
— Надо ехать, матушка, — подтвердил Гостемил Искрыч. — Изрядно их, верно, лесная нечисть одолела, если так расщедрились!
Я почувствовала, что краснею: домовой оказался куда менее корыстен, чем я о нем думала. И гораздо благороднее, чем я…
А мужики, не слышавшие слов моего советчика (и, чего уж там — советника!) переглянулись, встревоженные моим затянувшимся молчанием:
— Помоги, Премудрая! Старосты нашего, Демида Демьяныча, свинья опоросилась до срока, да поросят и пожрала, у бабки Парани у коровы-кормилицы молоко пропало, у моего соседа Митрия куры со двора разбежались, так их напугала тварь окаянная, что и сами не возвращаются, и Митрий с женой и ребятишками сыскать не могут! Не оставь пропадать, матушка: совсем житья ведь никакого не стало!
Невидимый домовой вполне слышимо сопел по правую руку, по левую — тревожно заглядывал в глаза дворовый пес…
И я не вынесла прессинга. Понимая, что делаю отчаянную глупость и берусь за работу, которую выполнить не смогу просто ввиду отсутствия нужных умений и возможностей, сказала:
— Хорошо. Взгляну я на ваше чудище лесное.
Как там говорится?
“Коготок увяз — всей птичке пропасть”, “попала собака в колесо — пищи, но беги”, “взялся за гуж — не ной, что не дюж”, и другие народные мудрости, иллюстрирующие невозможность вовремя выскочить из неприятностей, в которые меня втравила одна Премудрая карга!
В дом вернулась мрачная.
Что я буду делать с существом, с которым не смогла справиться целая деревня местных, не имелось ни малейшего представления.
Окей, гугл, можно ли изгнать нечисть каменной рожей?
Стояла посреди комнаты, взбивала пышно в голове ворох глупых мыслей, чтобы понадежнее спрятать под ним одну-единственную: мамочки, оно меня сожрет, оно меня точно сожрет!
— Долго до этих Елок ехать?
— До Елей! — поправил меня тут же материализовавшийся рядом Гостемил Искрыч.
И я неожиданно рассердилась:
— Да хоть до Сосен! Долго мне на их телеге трястись?
— Да как можно, матушка! — всполошился домовой. — Невместно тебе на телеге! Никак не можно! Старая хозяйка вороной обора…
Гостемил Искрыч наткнулся на мой недобрый взгляд, и осекся.
— Да вот Булат, конь твой верный — он и отвезет!
Что ж. Час пробил. Пора настала.
Мрачно протопав по лестнице, посверлила взглядом книгу: ну же, ты ведь здесь за гугл — откройся на странице с инструкцией против монстров, ты же можешь, я в “Зачарованных” видела!
Мои тоскливо-саркастичные мольбы пропали даром.
Не открылась.
Брать ее руками по прежнему было страшно, но я попробовала. Вопреки моему подспудному страху, с книгой получилось лучше, чем с сундуком — но, перелистывая толстые, шершавые страницы, с трудом разбирала непривычную вязь знакомых (не везде знакомых!) букв, и понимала, что хоть с книгой, хоть без — а магии во мне пшик.
Не получится решить проблему дунув-плюнув и превратив в жабу чудище лесное!
Придется все же ехать на место и изгонять чудище вручную.
Вспомнив, в котором из сундуков я видела подходящий платок (слава инвентаризации!), завернула в него колдовскую азбуку: возьму с собой. Глядишь, и пригодится — если не как руководство к действию, то хоть как средство самообороны…
Вон, какая суровая: обложка деревянная, углы металлические, и даже застежка с ушками для замка есть!
Гостемил Искрыч мялся в дверях:
— Тебе бы переодеться, матушка… Я и сарафан приготовил, и сапожки справные, тебе по ножке, подобрал...
Но под моим взглядом мгновенно увял и предпочел испариться.
Хоть в сарафане, хоть без — а за местную я не сойду.
Так что предпочту родные джинсы и кроссовки — в них всяко удобнее драпать.
Хоть за чудищем, хоть от него...
Глава 5
— Я не умею!
— Да чего там уметь, хозяйка! Не ты ж меня повезешь — я тебя! — смешливо пофыркивал богатырский конь.
Кто оседлал его, я не знала и знать не хотела, главное, что это была не я.
Булат же откровенно красовался: выгибал светлую янтарную шею, тряс густой черной челкой, рыл землю ногами в темных гольфах…
В медово-карих глазах плескались ум и лукавство.
Я разглядывала седло, в которое мне предстояло сесть, и понимала: как же хорошо, что я не позволила Гостемилу Искрычу меня переодеть! Если бы мне предстояло ехать боком, планы на мою смерть пришлось бы пересматривать: никто бы меня не загрыз, я бы по дороге убилась.
Булат посмеивался.
Гостемил Искрыч стоял со скамеечкой наизготовку.
Песочной масти пес лежал, прикрыв глаза лапой.
На цепь посажу! Только древнерусских фейспалмов мне тут и не хватало…