Змеюка вздрогнула от неожиданности, на миг замерла, а потом развернулась стремительной пружиной и подлетела высоко в воздух вместе со мной. Почему так? А потому, что от испуга она, видимо, сжала те мышцы, которые следовало расслабить. Так что шланг в ней заклинило намертво, а я намертво вцепился в шланг.

Помятая медведица отлетела куда-то в заросли, а змея-переросток бешено закрутилась, стремясь избавиться от нарастающего дискомфорта. Я чувствовал её панику, страх и непонимание. Это заставляло меня сильнее сжимать шланг и не обращать внимание на тяжёлые удары. Меня лупило о стволы деревьев, о землю, о камни, но на кону стояло выживание, а переломы, если таковые будут, зарастут!

С каждой секундой движения змеи становились всё тяжелее, а сама она всё больше напоминала пятнистую сордельку. Вскоре она уже не могла шевелиться и лишь вяло подёргивала хвостом, но спазм мышц крепко удерживал шланг, обеспечивая необходимую герметичность всей системы. Спустя минуту её расклинило среди деревьев дирижаблем с выпученными глазами.

Это победа!

Наконец она вывалила язык на бок и затихла, а вот шланг начал медленно, но верно выскальзывать наружу. Когда раздалось первое тихое шипение, я наконец сообразил отскочить с артефактом подальше и спрятаться за камнем.

Со звуком вылетающей пробки от шампанского шланг покинул змею и реактивная струя вонючего воздуха под высоким давление без труда отправила змеюку в полёт. Она с характерным звуком отпущенного воздушного шарика пробила сплетённые кроны, сделала две мёртвые петли, четыре бочки, произвольно покружилась над местом драки и рухнула на землю, сломав пяток деревьев и организовав небольшой кратер на месте падения.

— Небесный змей! Скорее братья! Мастер! — внезапно донеся до меня далёкий и взволнованный крик, заставивший собрать остатки резерва и тихо метнуться в кусты, на поиски пострадавшей медведицы.

Не зная, что со спутницей, встречаться с толпой аборигенов мне совершенно не хотелось, и я очень надеялся, что Машуля не сильно пострадала и сможет продолжить отпугивать от меня всяких недоброжелателей.

Вломившись в кусты, я нос к носу столкнулся с седым медведем. Очень большим медведем! Он хоть и стоял на всех четырёх, но его единственный глаз сверлил меня с высоты трёх метров, а каждый из зубов в его пасти был больше моей ладони. Покрытая глубокими шрамами морда собралась складками и он тихо зарычал.

Я бы обгадился от неожиданности, но из-за питания одними сублиматами из падуков гадить было нечем. Его утробное ворчание заставляло вибрировать землю под ногами и сбивало сердце с ритма. Страшно, но есть дела поважнее!

Я мазнул мимолётным взглядом по местности и обнаружил Машку в компании ещё шести довольно крупных медведей, которые внимательно обнюхивали её и уже разевали пасти примеряясь укусить. С флангов к ней шло ещё четыре медведя, размером всего немного уступающим вожаку.

Нас что, сейчас нас сожрёт медвежья стая? Дерьмо, раз драки не избежать, то нужно биться из всех сил!

А тем временем, оскорблённый моим игнорированием вожак грозно проревел отчётливое «УМРИ!» и распахнул кошмарную пасть, чтобы за один «кусь» оттяпать мне всё тело выше пяток.

— А давай! — зарычал я в ответ, крепко сжимая в руке шланг пылесоса и намереваясь запихнуть артефакт в эту огромную глотку до самой жопы.

Глава 9

«Остановитесь!» — раздался знакомый, отчаянный, но очень тихий рык Машки, впрочем, тут же продублированный шестью ближайшими медведями, и заставил меня замереть, как и седого монстра.

Мы застыли в дебильной позе, когда моя вытянутая рука уже упирала наконечник шланга в мягкие ткани звериной глотки, в то время как монструозная пасть полностью накрыла меня «зубастой палаткой».

Дальше последовал труднопереводимый монолог моей медведицы, в котором я отчётливо разобрал только «друг» и «помог». Хоть из-за безумной карусели событий последнего боя и внезапного рандеву с большим Мишей соображал я довольно туго, но и одной контуженой извилиной можно понять, что Маша принадлежит этой стае.

Вожак, однако, не спешил меня отпускать из зубастого капкана, а внимательно слушал сбивчивые объяснения. Он даже прорычал что-то вопросительное в ответ, обдав меня жарким дыханием. Ну а я покорно ждал под водопадом его капающей слюны и собирал силы, чтобы, в случае чего, превратить этого хомяка-переростка в огромный мохнатый воздушный шарик.

Вскоре раздалось низкое, громовое ворчание, которое моё воображение интерпретировало как «Пусть говорит». Окружающая меня пасть медленно уплыла вверх и я вновь смог увидеть небо, зелень, и пару десятков медведей сидящих на задах вокруг вожака. Возле лежащей Машки теперь находилась здоровенная, под стать вожаку, такая же седая медведица.