— Вёсла! — воскликнул Годогост, как только ноги беглецов застучали по дощатому настилу пирса, разбухшему от затяжного дождя. — Вёсел-то у водяного не было!

— Чёрт, этот верзила обходился без них! Что же нам делать? — Ясмина с надеждой посмотрела на мужчин.

— Надо поискать, может, под причалом завалялись, — предложил Илья.

— Верно, — быстро согласился Годогост. — Гоблины же приплывают сюда раз в год, может, чего и оставили помимо своей жертвы Ящеру.

* * *

Полный решимости и планов на будущее, Водан вернулся в дом тем же путём, каким и покинул его. Он не хотел, чтобы гости узнали о его возвращении, и поэтому рыбы-светилы остались в своей стихии. Тревога, вдруг обуявшая его сразу после разговора со Злыднем и усилившаяся после проверки сознания Ясмины, заставила усомниться, что девушка спит, и поспешить в жилище. Заклинание, с помощью которого водник посылал в голову девушки мысли-образы, всегда получало эмоциональный отклик, непременно приходивший к Водану. Когда же смуглолицая спала, ничего не происходило, и он несколько раз убедился в этом, находясь в зодческой. Однако в последний раз что-то поменялось, водник почувствовал изменения, но не смог распознать их характер. Он уже плыл к избе, скользя в заполненных водой тоннелях, когда осознал, что всякий раз, когда касается сознания девушки, получает противоположные и противоречивые чувства и знания. Да, от сознания Ясмины веяло чужбиной, и с этим всё понятно — гостья из другого мира. Но наравне с этим, присутствовала какая-то до боли знакомая нотка, и это касалось её умения колдовать. Собственно говоря, именно наличие знакомой магии заставило Водана обратить на себя внимание. Объектом, источающим силу, причём пользуясь ею крайне плохо и неумело, оказалась прекрасная девушка, и это стало настоящей наградой для истосковавшегося по красивому образцу создателя. Ведь его будущая жена должна стать эталоном изящества и привлекательности. Но для получения результата нужно постараться. И тут Злыдень несомненно прав — для достижения цели все методы хороши.

Что касается знаний, попутно проникающих из памяти Ясмины в голову Водана, то тут ещё большая неразбериха. Водяной сталкивался с мешаниной из знакомых образов и слов и совершенно неизвестных ему вещей, что прочно закреплялись в сознании и, ему казалось, навсегда изменяли его. Хозяин водной стихии был абсолютно уверен, что ещё вечером не знал и не помышлял о некоторых вещах, используя чужие слова и смыслы. Даже к Блику со Злыднем он стал относиться по-другому, используя незнакомый ранее термин — множественная личность. Однако разбираться во всём не было времени. Он спешил домой.

Увидеть по возвращении Ясмину, находящуюся в одиночестве, водник точно не ожидал. Девушка сидела на нарах, лицом к стене, укутавшись в мятую льняную простыню, плечи её вздрагивали от рыдания.

— Что случилось, гостья дорогая? — удивлённо воскликнул Водан, грациозно, что не очень вязалось с внешностью, выпорхнув из проруба в полу. — И где твои спутники? Илья не должен был очнуться, — последнее предложение вылетело на автомате, и быстро сообразивший, что сказал больше чем положено, водник сразу же перевёл тему: — Они тебя обидели?

— Нет, — всхлипнув, ответила девушка, по-прежнему не поворачиваясь к хозяину дома.

— Мне непонятен твой ответ, Ясмина, — водник за несколько шагов достиг постели. — В чём же причина твоих слёз?

— Оставь меня в покое, мне нужно побыть одной, — тихо попросила девушка и добавила: — Никто меня не обидел, я вспомнила дом и своих родителей, вот и не сдержала слёз.

— Понимаю, — запоздало вымолвил Водан, чувствуя в происходящем чудовищную по размерам ложь, и добавил с искренним удивлением: — Я всё понимаю, отчий дом и родители стоят дорогого, но твой суженый очнулся, это ли не повод для радости? Кстати, где он сейчас?

— Ему захотелось подышать свежим воздухом, Годогост вывел его на улицу.

«Ложь! Это всё ложь! Тебя обвели вокруг пальца, глупец наивный!» — заголосил в голове Злыдень, его искажённое от злости лицо мелькнуло перед глазами водника.

— Не смей мне врать! — вскипев, заорал Водан, резким движением сдёргивая с Ясмины простыню.

Водан напрочь забыл, когда в последний раз впадал в ступор. Однако случившееся несколькими мгновениями позже смогло ввергнуть его в это состояние. Ведь вместо Ясмины на его ложе сидело странное, лохматое нечто, с её головой и лицом.

— Обманули дурака на четыре кулака, — басовито произнесло существо, и шерсть на его теле засветилась мириадами искр.

* * *

— Извините, от меня опять куча неприятностей, — произнёс Илья, едва передвигая ноги по каменному полу жилища.

— Не говори так, — строго возразила Ясмина, чувствуя, как сильно буквально за несколько секунд нагрелся кузовок за её спиной.

— Левее, отрок, — подсказал Годогост, контролируя, чтобы Илья не провалился в заполненные водой канавки. — Не стоит роптать на судьбу, лучше внимательней слушай да ступай аккуратней…

Речь мага-самоучки оборвалась, и причиной тому стала яркая вспышка и предшествующий этому хлопок берестяной крышки. Мрак помещения ринулся по углам, а в воздухе над головами путешественников завис искрящийся комок шерсти.

— Да здравствует сударыня, вновь обрётшая силу! — торжественно пробасил Мал. — И освободившая меня от уз собственного жилища!

— Мал, мы тут, вообще-то, сбегать собираемся, — заворчал на него гмур. — А ты светишься как ясно солнышко да кричишь почище петуха на заре!