— Не бойся, пыльца безвредна. Пока я не прикажу.

Лора помолчала и задумалась. Ей пришла в голову мысль, что Ануки не случайно попала в дом торговца рабынями, она оказалась там намеренно. Из-за нее.

— Ты знаешь, как убрать вот это? — она ткнула себя в грудь.

Ануки посмотрела с удивлением.

— Ты хочешь избавиться от благословения Ихес?

— Я не хочу стать этой, как ее… сиреной. Мне как-то привычнее ходить по суше.

— Не бойся. Это случится не скоро.

— Но случится?

Ануки промолчала, что и послужило красноречивым ответом.

На полу, покрытом мягкими коврами, лежали груды подушек, по углам дымились ароматные курильницы, со стен свисали шелковые драпировки. Оларди возлежал на подушках, втягивая в себя дым из высокого кальяна. Может, тут у них это называлось как-то иначе, но Лора без труда опознала предназначение этого предмета.

Оларди повел рукой, приглашая Лору располагаться. Она присела на одну из подушек, выбрав место подальше от него. Если раньше она почти смирилась, что попала в мир острова Тортуги, то теперь это походило на какой-то Магриб. Она сжала виски руками. От всего этого хотелось впасть в забытье.

— Я расскажу тебе одну легенду, — Оларди протянул ей трубку от кальяна, но Лора замотала головой. Тогда он подал ей один из фруктов, лежавших между ними на расписном блюде.

Отказываться было бы невежливо — Лора взяла фрукт, похожий на большую сливу. Запах от него шел изумительный, он надкусила тонкую кожицу и замерла от вкусовых ощущений.

— Слушай, книса. Когда небесная корова Ихес родила двоих сыновей, то создала для каждого из них свой мир — океан для Скрама и твердь для Гвуарада, чтобы каждый из них владел своим и не зарился на чужое. Так и было, пока оба божества не решили создать других существ. Скрам создал рыб и других обитателей вод, Гвуард зверей и птиц. Стали они соперничать друг с другом. чьи создания лучше и не могли решить. Тогда создал Гвуард из своей крови и чешуи дракона, что повелевал огнем, а Скрам из своей чешуи и крови сирену, что пела так, как не может ни одна земная птица. И каждый гордился, что его создания самые удивительные. Но случилось непредвиденное — сирена и дракон полюбили друг друга, но как не могут быть вместе огонь и вода, так и они могли быть вместе. От их соития много дней и ночей сотрясалась земля, горы рушились и воздвигались, воды мирового океана вышли из берегов, затопили землю. Только вмешательство Ихес остановило гибель всего живого. Скрам и Гвуард запретили своим детям приближаться друг к другу. Сирена, а звали ее Лорея, каждый день приплывала в бухту и пела, сидя на скале, дракон же летал над ней и слезы его падали на камни, пока из скалы прямо в океан не обрушился водопад. Тогда сирена и дракон вошли под его струи, их чешуя, крылья и плавники исчезли. Так появились люди.

Лора под его неспешную речь впала в странное оцепенение, история создания мира в интерпретации рогатого парня звучала некоей сказкой. Правда, от последней фразы она очнулась.

— Люди?

Оларди кивнул.

— А где? Где найти этот водопад?

— Водопад давно иссяк.

— Да ладно… — от разочарования у Лоры дрогнули губы. Ведь спасение было так близко, и на тебе. — Прям совсем-совсем?

— Совсем. В одной из легенд говорится, что если на скалу Лореи упадет слеза дракона, то водопад возродится.

— У вас еще и драконы есть? — Лора вытаращила глаза. Потом подумала, раз есть эти рогатые, почему бы не быть и драконам.

— Потомки Лореи и дракона рождались оборотнями, могли жить в двух ипостасях: человеческой и драконьей.

— Так, мне срочно нужен один из них, — Лора вскочила и от волнения пробежалась по комнате.

Оларди протянул ей руку, она машинально подала ее и очутилась на ковре рядом с ним. Его эбеновая кожа блестела и пахла цветочным ароматом. Он обнял ее за талию и заглянул в глаза.

— Лорея… — шепнул Оларди, — тебе не нужен дракон, со мной тебе ничего не угрожает. Я вижу магические пути, вижу что моя и твоя судьба переплетены…

Он продолжал говорить, от его шепота в груди разросся огненный цветок, жар хлынул от макушки вниз по телу, до самых кончиков пальцев на ногах. Тихий стон вырвался из ее губ, в то время как его губы скользили по шее и ниже по ключицам, коснулись чешуек, отчего ее пронзило теперь уже холодом. Какая-то часть мозга еще готова была сопротивляться, но тело уже не подчинялось.

Стук в дверь прервал наваждение, Лора ойкнула и дернулась из объятий рогатого гиганта.

— Ол! — в комнату заглянула Ануки. — К тебе пришли.

— Кто? — Оларди в ярости вскочил. — Какого Скрама! Я просил… — он понизил голос, но Лора все равно услышала. — Просил не мешать мне.

Ануки привстала на цыпочки и шепнула ему что-то на ухо. Оларди вздохнул. — Скажи, сейчас выйду.

Лора за это время перебралась в другой угол и прикрылась там подушками. Щеки ее пылали, но уже не от страсти — от стыда. Как она могла поддаться на его чары? Усыпил бдительность сказочками, а сам, конечно же, использовал магию. Какая же она все-таки наивная! Похоже, в этом мире никому верить нельзя.

В это время дверь распахнулась, в комнату вошел мужчина в треуголке.

— Ол, дружище! Какого Скрама ты заставляешь старого друга торчать в прихожей? А… так ты не один… Прости, Ануки не сказала, что ты с женщиной, — вошедший снял шляпу и повернулся к ней. Улыбка сползла с его лица, а Лора громко вскрикнула.

Мужчина шагнул к ней, она завизжала и швырнула в него подушкой.

— Не подходи ко мне!

— А то что? — он смотрел на нее со странной смесью любопытства и удивления. — Кинешь в меня еще чем-то.