Отчего-то стало легче.

Когда-то давно, когда я не думала о подобных вещах вовсе, именно Кайл рассказал мне, что ничто не конечно. После того, как одна жизнь закончится, начнется следующая – совершенно другая. Новое тело, новая история, новое имя, – такое же твое как то, что носишь сейчас. Можно родиться мужчиной или женщиной, или вовсе собакой. Вспомнить свое прошлое воплощение или прожить, даже не подозревая о нем.

Как повезет, как получится, но с последним вздохом ничего не закончится.

Хранимое где-то глубоко внутри знание об этом стало для меня тем единственным, что я готова была назвать верой.

– По крайней мере, это будет удобно, – я хмыкнула ему в тон, и все-таки задержала дыхание, когда он привлек меня ближе к себе, пропуская пару за моей спиной.

– Что насчет вдовы? – Кайл сменил тему так неожиданно, что я испытала нечто среднее между досадой и облегчением.

Через два слоя его и своей одежды я слушала, как бьется его сердце.

В этот короткий промежуток времени, когда мы танцевали и фактически были наедине, он все-таки позволи себе эту крошечную несдержанность – едва заметно, но потемневший взгляд.

Его раздражали люди, с которыми он вынужден был оставаться любезным. Раздражало обещающее стать очень нехорошим дело, в которое Йонас втянул его шантажом и обманом. И постоянное “граф” раздражало тоже.

Он никогда не примерял на себя подобное всерьез, – за исключением разве что тех редких случаев, когда это было ему нужно и выгодно.

Например, в тот раз, когда их с будущим Мастером Совета едва не вышибли из Академии за очередную вопиющую выходку. Опытный и осторожный ректор слишком не хотел скандала, в котором его учебное заведение фигурировало рядом с фамилией Нильсон, а сам юный Нильсон вцепился в своего бесценного Ублюдка мертвой хваткой. Выбирая между “обоих” и “никого”, ректор отдал предпочтение последнему.

Или когда требовалось ответить на гневное письмо матушки, требующей опровергнуть слухи о том, что он женился на крестьянской девке. Тоже хороший пример.

– Снова ставишь под сомнение мой профессионализм? – сделав вид, что не обратила внимание, я все же сжала пальцы на его плече чуть крепче.

– Я никогда не ставил под сомнение твой профессионализм, – в свою очередь, он мастерски изобразил, что этого не заметил, но склонился ко мне ближе, понижая голос до насмешливого полушепота.

Я качнула головой, предпочитая отделаться этим.

Думать о подобном не следовало ни теперь, ни когда-либо.

Момент все равно был безвозвратно упущен, а сама мысль о том, что он всего лишь пытался обидеть меня, чтобы защитить…

Когда-то давно, когда мы были вместе, его спокойного “Ты с этим не справишься”, было достаточно, чтобы я остановилась и спросила его, что делать.

Если он ошибся, ожидая от меня именно этого в августе, а я ошиблась, приняв его слова за чистую монету…

Даже если так, это уже ничего не значило.

Всего лишь крошечный полупрозрачный штрих в общей безрадостной картине нашего бестолкового прощания.

– Я иду к ней завтра. Женни обещала зайти за мной в обед.

– Хорошо.

Показалось мне, или он в самом деле погладил по спине – совсем коротко, лишь кончиками пальцев.

– Ты тоже не терял времени даром.

– Да. Меня ждет познавательная прогулка по этому чудесному городу.

Кайл не смеялся откровенно, но еще немного понизил голос, словно делился со мной величайшей тайной.

– Главное, будь осторожен и смотри в оба. Если ты проведешь наедине с юной леди больше четверти часа, ее дядюшка явится к тебе с пистолетом и потребует не допустить ее позора. Едва ли удастся устоять перед его натиском.

Наступать ему на ногу было глупо, но так сильно хотелось, что отказать себе в этом маленьком удовольствии я просто не смогла.

– Извини. Давно не занималась ничем подобным.

– Да, я заметил. Лето показало, что отсутствие практики сказывается на некоторых твоих навыках не лучшим образом. Хотя в данном случае это не может меня не радовать.

Лишь чудом не сбившись с ритма, я подняла голову, чтобы посмотреть на него прямо, и почувствовала, как пережимает рёбра.

Намёк вышел даже не прозрачным.

По сути, это был даже не намёк.

– Держите себя в руках, графиня, – Кайл улыбнулся мне коротко и обезоруживающе, а его рука опустилась с моей спины на талию.

Нападение оказалось слишком внезапным, и я позорно долго не могла найтись с ответом, а оркестр тем временем замолчал.

Непозволительно долгие три секунды я ещё не убирала руку с его плеча, и только потом сделала шаг назад.