Из-за Дилана выглянул Шоннери:

— Если ты не знаешь, я могу вызваться.

Лера уцепилась за его тихий спокойный голос, как за спасательный круг, и вынырнула из водоворота смятения. Нельзя показывать слабость, никак нельзя… Сожрут с потрохами!

И вообще, у нее парочка козырей в рукаве завалялась: во-первых, она по привычке запомнила все даты из прочитанного, а во-вторых, тут целых два человека, сопереживающих ей! Нужно только представить, что в аудитории никого, кроме Дилана с Шоннери, нет, и перечислить даты, молясь, чтобы историк дополнительных вопросов не задавал — подробностей-то она не знает.

Лера спустилась вниз и, встав справа от дэра Силинуса, нашла взглядом друзей. Дилан поощряюще кивнул. Шоннери же смотрел так внимательно и серьезно, будто готовился мысленно транслировать ответы.

Сцепив в замок дрожащие руки и сглотнув ставшую вязкой слюну, Лера вскинула подбородок и начала говорить.

— Трехсотый год от Великого Переселения ознаменовался смертью двух последних магов-основателей, а спустя всего два года между несколькими магическими родами началась борьба за возвышение…

— … В 317 году образовались три сильнейшие коалиции, противостояние перешло в активную фазу и началась Первая война магов. 318 год — победа союзников Севера. 320 год — восстание южных провинций…

Она рассказывала неспешно и громко, чтобы создалось впечатление, будто в запасе у нее нескончаемая обойма из дат и что она еще замучает всех нудным перечислением.

Волнение чуть отступило, и начало проступать окружающее: тишина в аудитории, удивленные взгляды однокурсников и кислые физиономии девушек, сидевших тесной компанией на первом ряду. А тренированный мозг звено за звеном услужливо подсовывал выученную с помощью мнемотехники цепь эпизодов, и Лера продолжала:

— 342 год — созыв первого магического Вече и провозглашение пятнадцати уложений, которые послужили основой для свода законов по магическому праву. 343 год — созыв второго магического Вече…

Её монотонный голос и обилие чисел ввели в транс не только студентов, но, кажется, и дэра Силинуса. Все застыли с остекленевшими глазами.

Но вот уже четыре десятка дат позади. Ещё три события, и всё — финиш! Дальше она не учила! Пальцы онемели от того, с какой силой Лера сжимала их, но голос даже не дрогнул, когда она назвала следующую дату. А потом еще одну…

— 376 год — Ули Рыжий, сильнейший представитель рода Хебардов, совершает попытку захватить власть и дискредитировать членов магического Вече.

Лера остановилась, чтобы перевести дыхание и потянуть время — у нее остался последний эпизод. Но рассказанного ведь должно хватить? В конце-то концов, она же учиться сюда пришла, так пускай учат! Что за экзамены на первом занятии?!

Крошечной паузы хватило, чтобы дэр Силинус выпал из транса. Он закрутил головой и закряхтел:

— Гм, вижу, хроники вы знаете, и память у вас… редкостная… Однако на будущее отметьте, что скучное перечисление фактов не дает слушателям полного представления о событиях и скорее отвратит их от изучения истории, чем привлечет. Гм, да… И идите уже на место!

Едва сдерживая победную улыбку, Лера взлетела на верхний ряд.

— Ну ты даешь! — Встретил ее Дилан восхищенным шепотом. — Я чуть не заснул! Вот кабы не волновался за тебя, так точно бы заснул. Даже этому зануде, — Дилан кивнул на Шоннери, — даже ему до тебя далеко, уж поверь.

— Верю-верю, — все-таки улыбнулась Лера. — Я же старалась.

Дилан хохотнул, но тут же поперхнулся и испуганно вытаращился на дэра Силинуса. Тот манил его пальцем.

— Молодой человек! Да-да, вы, которому не нужны хроники. Идите-ка сюда и поведайте нам об Ули Рыжем.

Дилан с несчастным видом потащился вниз. Его макушка пламенела в лучах солнца, льющегося в большие окна, а лицо, шея и уши с каждым шагом приобретали всё более свекольный оттенок. По аудитории поползли язвительные шепотки.

— Итак, Ули Рыжий, — напомнил дэр Силинус.

Дилан уставился себе под ноги.

— Его звали Ули, — буркнул угрюмо. — И он был рыжим.

Шепот превратился в смешки. Даже Шоннери фыркнул, и сама Лера закусила губу, чтобы не рассмеяться.

Дэр Лоран нахмурился:

— И больше ничего? Ну хорошо… Тогда что вы скажете о Тиберии Сильном?

Дилан исподлобья глянул на однокурсников, замерших в ожидании, и обреченно выдохнул:

— Он был сильным…

Надежда юношей питает! В обеденном зале, куда Лера с Диланом и Шоннери пришли после истории, опять были одни первокурсники. По-видимому, старшие уже не надеялись получить здесь что-то съедобное и питались собственными припасами в общаге.

— Это ужасно, — простонал Дилан, размазывая по тарелке очередной «шедевр» местных поваров.