Шрифт:
— Нет…
— Быть не может…
— По-моему, эта девица сама в сговоре с преступницей.
— Что такое она несет?! Это безобразные домыслы!..
— Благочестивая девушка не должна рассуждать о таких вещах, — в ужасе отодвинулся от меня поэт.
«Не прокатило…» — поморщилась я, наблюдая за всеобщим возмущением. Пожалуй, не следовало действовать так топорно.
— А что, если это действительно Лю Луань пробудила дракона и прогнала демонов? — предположил молодой парнишка в конце зала, за что тут же получил подзатыльник от властной тетки рядом с ним.
— Молчал бы, дурень!
«Надо от сюда убираться». Я встала из-за стола и направилась к выходу, физически ощущая, как напряжение в таверне растет. Шепот за спиной становился громче, казалось, вот-вот кто-то попытается меня остановить.
— Я еще не все стихи прочитал… Куда ты? — обиженно заявил молодой поэт.
Воздух вокруг был насыщен ароматами дорогих пряностей, но я не могла дышать спокойно. «Опять сама на себя навлекла неприятности!»
— Эй, ты, стой! — торговец в дорогих одеждах, преградил дорогу. — Думаешь, можешь уйти после таких слов?
Глава 18
Вей Лун наблюдал за происходящим, стоя в тени старого дерева недалеко от окна, рядом с которым усадил Сяо Ань. В таверне было оживленно, люди смеялись, разговаривали, но он смотрел только на нее.
С торговцем ничего не вышло. Да и как бы могло, когда тот оказался настолько мерзким и безобразным? Даже если бы он являлся самым богатым человеком во всей Империи, а не только в этом городишке, Вей Лун не отдал бы ему Сяо Ань после того, как тот грубо с ней обошелся.
Второй предложенный свахами кандидат должен был быть лучше — молодой ученый из хорошей семьи. Сейчас он стоял рядом с Сяо Ань и рассказывал ей что-то, а она с улыбкой слушала. Вей Лун не слышал, что именно говорил этот тип, но видел, как у Сяо Ань блестели глаза.
Смотря на это Вей Лун брезгливо морщился.
«Хлипкий. Не надежный. Можно ли ему доверить ее? — мысленно ворчал он, сжимая кулаки. Разве Сяо Ань не заслуживает большего? — Подумаешь ученый! Буд то его книги защитят ее от реальной угрозы!»
Этот тип ему решительно не нравился. Генерал уже хотел войти в таверну сам и прекратить этот затянувшийся спектакль, как так и без него все пошло наперекосяк. Сяо Ань встала, направилась к выходу, но дорогу ей преградил какой-то толстяк.
Не зря хлюпик-ученый ему не понравился. Тот даже не пошевелился, чтобы помочь девушке!
«Как ее можно сватать с таким мямлей?!» — возмутился про себя Вей Лун, торопясь на подмогу.
Едва войдя внутрь, он закрыл собой служанку:
— Что здесь происходит? — рыкнул он.
— Генерал Вей! — удивленно воскликнул толстяк и тут же поклонился. Остальные, услышав имя, тоже повскакивали с мест, учтиво кланяясь. — Эта девчонка заявила, что видела преступницу Лю Луань!
Сяо Ань уперла кулаки в бока и с вызовом ответила на обвинения:
— Я не говорила такого! Вы переврали мои слова. Я просто сказала, что наездницей на драконе была не императрица. А все остальное вы додумали сами…
«Жених» же в спор не вмешивался и, кажется вовсе, пытался слиться с мебелью. Вей Лун бросил на него брезгливый взгляд и скривился: «Слабак!»
— Не волнуйтесь, я со всем разберусь, — грозно произнес он и, схватив Сяо Ань за руку, рывком потащил прочь.
Глава 18.2
— Аккуратнее… — возмущённо пискнула она, но Лун не стал отвечать.
Они выбрались наружу, подальше от суеты и шума, и лишь тогда Вей Лун отпустил ее руку. Сяо Ань посмотрела исподлобья, словно собиралась что-то сказать, но он опередил:
— Ты едешь со мной в столицу. — Его тон не оставлял места для возражений. — Здесь тебе нечего делать.
— Но…
— Никаких «но».
Да, так будет правильно. Он заберет Сяо Ань с собой и подберет ей достойного жениха в столице. Чтобы иметь возможность потом присматривать за этой любительницей влипать в неприятности.
Глупая была идея искать ей женихов в этой дыре.
— Теперь идем, мы возвращаемся в лагерь. — приказал он, надеясь, что его тон покажет, что спорить с ним дело пустое. Пусть сколько угодно уговаривает, он своего решения не изменит.
Шагая по рынку, Вей Лун так злился и на себя, и на нее, и на отвратительных женихов, встречу с которыми сам же ей устроил, что едва сдерживал гнев.