– Чаще на полукровках, которые третьего сорта, из обычных.

– А дети?..

– По-разному. Но если и рождаются, то это уже люди, они теряют эльфийскую кровь почти полностью.

Я вернулась к еде и старалась смотреть исключительно в тарелку, хотя не могла удержаться и изредка кидала взгляды на сидящих за столом. Это помогло осознать, насколько я далека от этикета. Со сменой блюд все присутствующие меняли приборы, которыми они ели, а мне чтобы все съесть достаточно было вилки. Одной. Благо, всем остальным хватило такта не указывать на мои недостатки, и только мадам Сесилия страдала, глядя нам мое невежество.

Когда десерт был съеден, наступило мое законное время для сна, несмотря на то что было утро. Об этом активно сигнализировал организм, пытаясь достучаться до меня через зевоту, которую я яростно прикрывала салфеткой. Что-то заметив, Лавриэль вдруг обратился ко мне:

– Криссандра, мне кажется, вам пора отдыхать. В вашей комнате, обратите внимание, также есть ванная, а в шкаф для одежды мы осмелились положить несколько платьев по современной моде. В дальнейшем вы можете выбрать и сшить с модисткой то, что соответствует вашим желаниям и вкусу.

Не знаю, как сложатся наши отношения с этим полукровкой в дальнейшем, но пока он казался мне милейшим существом на свете. Я поблагодарила и пошла в свою комнату.

Раздевшись, я зашла в ванную, в очередной раз удивившись красоте и белизне этого помещения. По правде сказать, я не сразу разобралась, как пользоваться всеми имеющимися там приспособлениями. Про такую штуку, как канализация, я слышала – с Гриней мы читали брошюру, где рассказывалось про все городские нововведения, которые уже были осуществлены в столице и в течение десяти лет планировались быть внедренными во всех остальных городах Сабирии. Никогда не думала, что смогу опробовать все это на себе так быстро. Кое-как сообразив, я набрала себе ванную, поплескалась, но, почувствовав, что все же засыпаю, выбралась из нее, нашла в шкафу ночную сорочку и легла спать.

Перед сном я несколько минут заставила себе поразмышлять о делах насущных, хотя голова требовала отбросить все мысли. Что скрывать – окружающая роскошь мне нравилась, меня подкупал комфорт, но это все было не мое, я не имела никакого отношения к этой жизни, однако о причинах такой щедрости и заботы определенно догадалась. Все было очевидно: меня готовят к тому же, что и остальных девочек. Но не для человеческих мужчин, а для дроу.

Талсадар имел на меня виды, привез в дом, который готовит профессиональных содержанок. Дроу собирается оставить меня тут и навещать, когда меня приведут в божеский вид – наверное, сейчас я пока слишком сильно отдаю деревенщиной. В любом случае у меня есть время. Сегодня ночью дроу покинут Эльфтаун, а я имею возможность разобраться со своей дальнейшей жизнью. Спать с темным я не собиралась, но и в обморок от такой вероятности больше не падала. При крайней необходимости это можно пережить разок. Как бы там ни было, он вернется в свое подземелье, а мне нужно устраиваться тут. Завтрашний день я планировала начать с того, чтобы разузнать, не требуются ли кому-то работники, может, даже в лекарской сфере. Очень хотелось начать зарабатывать, арендовать свое жилье и стать независимой. А вот потом, даже если дроу и вернется, мне будет легче с ним разбираться, имея твердую почву под ногами.

Проснулась я от громкого стука. Подскочила, не понимая, где нахожусь. За окнами было темно, комнату освещал только свет луны – я проспала до позднего вечера. Открыв дверь и сцеживая зевок в кулак, я уткнулась в грудь Талсадара, а когда подняла голову, то встретилась с его мрачным взглядом. Задрала голову, чтобы иметь возможность смотреть ему прямо в глаза, но это было непросто – он был настолько высок, что у меня затекала шея.

– Почему ты открываешь, не спросив, кто за дверью? – прорычал он. Похоже, настроение было у него так себе. Он выглядел свежим, переоделся в очередной темный костюм, вместо кучи косичек, его волосы были переплетены в одну толстую, а в ухе сегодня я заметила серебряную серьгу – принарядился. Удивительно, как я быстро привыкла к его пугающему виду. Сейчас он был для меня просто огромным эльфом, которому не повезло родиться мрачным, темнокожим и красноглазым. Ах да, еще и кровожадным убийцей.

– Мне стоит здесь кого-то бояться?

– Я дал указания, тебя не тронут. Но ты должна понимать, что мир – это не добрая сказочка, и быть всегда начеку.

– Я постараюсь, – ответила я, а темный, мягко подвинув меня, все же прошел в комнату. Его алый взгляд окинул меня с головы до ног, но моя огромная сорочка до пят оставляла слишком много для воображения. В таком невинном наряде даже по Вершкам можно расхаживать. Удовлетворенно хмыкнув, эльф подцепил пальцем мой подбородок и посмотрел мне в глаза.

– Доверять можно только тем, кто в этом доме, больше никому, – сказал мужчина и, отпустив меня, вытащил что-то из кармана. – Это нож, он раскладывается, смотри! Его можно спрятать в карман или сумку. Носи как можно ближе, чтобы удобно было выхватить. Если вляпалась, бей, не спрашивая. Лучше сюда или сюда, – мужчина ткнул себя пальцем в район печени и горла. – Не жди, режь врага сразу, как только почувствуешь опасность! Поняла?

– Да.

– Проверим?

Не ожидая ответа, Талсадар толкнул меня к стене и прижал к ней рукой, в то время как на пальцах другой вытащил когти и приблизил их к моей груди.

– Ну? Чего ждем?

– Но вы же…

Не дослушав, дроу подцепил когтем ворот ночной рубашки и повел вниз, одним легким движением вспоров ткань до талии. Сорочка раскрылась, обнажив грудь, а взгляд эльфа, скользящий по мне, изменился: его то затягивало туманом, то искрило ослепительно алыми вспышками. Не могла двинуться, так как лорд начал какую-то игру, понятную только ему, а я боялась сделать что-то, что разозлит его по-настоящему. Коготь Талсадара прикоснулся к шее, и мужчина словно завороженный, наклонив голову набок, очень внимательно стал следить за делом рук своих: еле-еле царапая, он вел свое острие все ниже, добравшись до места между полушариями груди и вызывая миллионы мурашек и весьма неоднозначное чувство внизу живота. Затем он внезапно убрал руку, наклонился и провел языком по месту, где только что мою кожу дразнило смертоносное лезвие его личного оружия.