С этими мыслями я вернулась на кухню, по пути поймав Славку со Шмелём и попросив… ладно, заставив их занять чем-то детей, что не давали мне и шага ступить без вопросов и попыток обняться.

Плита на кухне нашлась сразу же. Она представляла собой нечто вроде печи во всю стену с различными отверстиями, маленькими и большими, видимо, предназначенными для разных задач. Какое-то наверняка отапливало несколько комнат, какое-то грело воду, чан с которой должен был стоять в стороне, в каменной нише, а другие – для приготовления еды. Я нашла небольшой отдел, где уже находилось несколько глиняных и чугунных горшочков. Пустых, конечно…

Под этим отделом была дверца, туда нужно было положить дрова и разжечь их.

Дров поблизости не наблюдалось… Но Ива с этим помог, притащив ко мне несколько обломков досок и сломанных веток.

Я очистила кусок тыквы от кожуры, нарезала кубиками, часть полила мёдом, другую посолила и поперчила, капнула остатки масла, которое чудом нашла в шкафчике над окном, и поставила всё запекаться в чугунных горшочках.

С помидорами разделалась быстро, но салата получилось у меня всего на пять порций.

На компот времени тоже ушло немного, и вот его должно было хватить на всех.

Надо бы не забыть и попробовать собрать где-нибудь ещё яблок и груш, насушить на зиму…

Так, строя планы и сосредоточенно пытаясь прикинуть, что ещё можно было бы сделать, я расставляла еду в соседней, светлой и просторной столовой. Там не было ничего, кроме длинного большого стола, лавок возле него и под двумя окнами, и шатающихся стульев.

Дымящиеся горшочки были выставленные на сплетённые из соломы салфетки. Щербатые тарелочки расставлены рядом с горячими кружками компота. Дети недоверчиво толпились у двери, отчего-то вновь не решаясь перешагнуть порог, пока я не сделала приглашающий жест.

– А на улице уже всё, что ты просила, – сказал мне Ива, первым присаживаясь напротив тарелки с запечённой тыквой.

Ему досталась та, что со специями и маслом.

Я кивнула ему:

– Спасибо, хорошо… Приятного аппетита, дети.

Ива старался быть мужественным, но казался обречённым, однако с решительным видом он наколол кусочек на вилку, после чего… Съел всё.

Вот так, казалось бы, за пару секунд.

И остальные дети набросились на еду, едва ли не вырывая порции друг у друга.

Смотреть на это я была не в силах. Знаю, что надо бы всё проконтролировать, но вместо этого я вышла во двор, прихватив с собой Славку, и принялась строить ловушки.

– Найди мне несколько небольших палочек и привяжи к ним верёвки, – дала я ему задание и он, на удивление, молча, принялся выполнять.

Вскоре мы раскрошили под каждым ящиком, что одним краем был поставлен на палочки, «лаваш», протянули верёвки, как можно дальше к зарослям тыквы и другим кустам и принялись ждать.

Надежды мои оправдались быстро – голуби появились, будто из неоткуда. Сначала сели на козырёк крыши, воркуя и не решаясь слететь, а затем спустились на землю. И когда, склёвывая приманку, оказались под ящиком, я дёрнула за верёвку, вырывая палку, и ловушка накрыла собой сразу двух голубей.

Дети вышли к нам, когда пойманы были уже семеро.

– Дичь, – улыбнулась я, – конечно хилая, но лучше, чем ничего.

– А я вот думаю, – задумчиво протянул Славка, касаясь моей руки, чтобы отвлечь от галдящих вокруг детей, – если голуби… В общем, что они едят?

Я непонимающе изогнула бровь.

– Их бы здесь не было, Марьян, если бы нечем было питаться, – пояснил Слава. – Это ведь голуби! Надо посмотреть поблизости, где-то точно есть зерно или что-то такое…

Дети взбудоражились ещё сильнее.

– Экспедиция в глубины Ириона! – больше всех обрадовалась Ася. – Я за эту идею, я за! – едва не подскакивала она на месте.

Улыбаясь, заразившись их настроем, я не сразу заметила, каким необычно хмурым стоял позади всех Милах…

И спросить, в чём дело, не успела, так как двери дома тревожно заскрипели и Ива, оказавшись на крыльце, прервал всеобщее веселье:

– Там в столовой Софи плохо стало…

И сердце моё похолодело. Вдруг… Просто вдруг я ошиблась и те овощи в этом мире действительно не съедобны? А Софи всё ещё ослаблена после болезни…

Она кашляла так страшно, что не могла нормально вдохнуть, сложившись пополам, сидя на стуле, побелев от слабости.

Я открыла окно, впуская в помещение свежий воздух, и придержала Софи за содрогающиеся плечи.

– Болит где-нибудь? – прошептала я. И громче добавила: – Ася, принеси горячей воды!