Сам двор был почти пуст, из-за мелкой щебёнки там росли, разве что, редкие сорняки и какие-то хилые кустики с бардовыми маленькими плодами.

И ни души… Меня это насторожило ещё сильнее. Почему-то я ожидала увидеть здесь толпу детей. Но после слов Аси испугалась, что ответ, почему этого не наблюдаю, очевиден:

– Это началось в конце зимы. В конце. Но всё равно многие… они замёрзли, кто-то наоборот… – она сглотнула ком в горле и выдавила из себя: – сгорел, слишком близко подобравшись во сне к огню или подпалив что-то от неосторожности. Голод… тоже роль сыграл. И как лечиться от всяких болечек не знал почти никто. Но потом стало теплее, и начало расти всякое, и как-то… веселее сделалось. Но теперь, как зимой будем, мы не знаем, – остановилась она у многочисленных ступеней и обернулась ко мне. – Запасов еды почти нет. А ещё с водой проблема, – махнула рукой в сторону колодца, что стоял неподалёку между кустами роз, – он засорился. Мы пробовали его как-то очистить, но в итоге Ива чуть не упал в него. Ива – это наш старший, ему тринадцать.

– Он сможет помочь нести носилки? – не зная, какие найти слова утешения на всё остальное, выпалила я.

Только вот Ася посмотрела на меня, как на надоедливого глупого ребёнка.

– Он сломал руку на охоте.

Я собиралась спросить, где он сейчас и сколько вообще осталось детей, но из высоких узких окон, состоящих из квадратиков стёкол, будто кто-то хотел собрать их из осколков, и ему хорошо это удалось, начали показываться детские лица и ладошки, которыми малышня упиралась в стекло, коленками забравшись на подоконники.

– Раз, два… Шесть… Пятнадцать, – шёпотом принялась считать я.

– Идёте вы или нет? – тем временем взбежала Ася по ступеням к тяжёлым, тоже будто железным, дверям.

Что ж, я глубоко вздохнула и выдохнула, ободряюще кивнула Славке, который крепче сжал мою руку, и шагнула на первую ступень.

Пора познакомиться с детьми, узнать точно, сколько их, и как вообще обстоят дела внутри дома.

Как только мы перешагнули порог и оказались в просторном холле, из которого на второй этаж вели две лестницы, одна винтовая, вторая широкая и обычная, нас тут же окружила толпа малышни.

Они молчали. И это было странно. Обычно с детьми ассоциируется шум, смех, беготня… Но эти лишь рассматривали меня, снимающую пальто от жары и дующую на выбившуюся тёмную прядь волос, да на Славку. Я и сама на него поглядывала, в который раз отмечая, что на фоне исхудавших и грязных деток он выглядел старше и был настоящим красавцем.

Только вот от этого я ещё острее ощущала беспокойство за него и грусть за всех окружающих.

Что, если нам придётся остаться здесь, если не выберемся домой, и Славка тоже будет выглядеть… так?

– Мамочка! – нарушила молчание одна малышка с расплетённым бантиком на кудрявых рыжих волосах, и бросилась ко мне.

Я застыла столбом, не сразу справившись с эмоциями, когда она обнимала меня за колени, а остальная толпа зашумела и закружилась вокруг, как рой пчёлок, всё норовя дотронуться, обнять, расспросить.

– Я не… – попыталась сказать об ошибке, поглаживая её мягкие волосы, и осеклась.

Точнее, меня почти перебили:

– Это не твоя мама, а моя! – выступил вперёд Милах. – Я первый её нашёл!

– Нет, это моя! Моя! – расталкивая всех, пробился к нам черноволосый мальчик лет восьми.

Очень похожий, действительно похожий на меня.

И его синие раскосые глаза наполнились слезами…

– Мама, ты вернулась! – он повис у меня на руке, лицом утыкаясь в моё плечо, и спина его задрожала от беззвучного плача.

– Ну, что ты… Тише… – шептала я, присаживаясь перед детьми на колени и обнимая обоих.

Вновь воцарилась тишина.

Сквозь пелену собственных слёз, которым с большим трудом не позволяла сорваться с ресниц, я взглядом нашла Асю.

Она смотрела задумчиво и очень-очень внимательно, после чего что-то шепнула одной из пока не знакомых мне светленьких девочек, и те закивали ей в ответ.

– Да, – наконец произнесла Ася, – очень похожа… – и уже мне, громче: – Ты почему не сказала, что не чужачка, а домой вернулась?

– А ну, отойдите все от Марьяны! – внезапно воскликнул Славка и оттащил от меня и мальчишку, и девочку. Схватив последнюю за завязки платья на спине, из-за чего та проехалась пятками по полу, пока он её, словно куклу, не прислонил к одной из колонн, поддерживающих потолок. – Это моя тётя родная, ясно вам? И мы здесь ненадолго. Мы здесь… – он зло повернулся ко мне: – Что мы здесь делаем?! Нам надо скорее найти кого-нибудь и узнать, как вернуться домой. Зачем с ними возишься?

– Слав… ты ведь слышал, – прошептала я.

– Да, сказки про войны, падающих с неба мужчин и императоров, это всё объясняет, – с сарказмом протянул он.

Шмель, который до того лишь радостно вилял всем хвостом, тихо зарычал. Я машинально похлопала его по голове, успокаивая.

– Мы же не можем просто уйти на поиски взрослых, Слава.

– Даже если бы хотели, – встряла Ася в спор, прикрывая собой хлюпающую носом девочку и утирающего глаза грязным рукавом черноволосого мальчишку, – не вышло бы. Во-первых, болото разлилось совсем, дорогу в центр затопило. Во-вторых, в центре всё ещё могут скрываться враги. В-третьих, я уже говорила, что вряд ли вы найдёте поблизости взрослых…