Как для нас ставили, честное слово!

Прихожу в себя, попутно соображая, что лежу на животе.

Со стоном ощупываю голову: болит, кажется, везде и сразу. А вот шляпа по-прежнему на месте, будто приклеенная.

Пытаюсь подняться, но понимаю, что придавлен сверху.

Упираюсь руками и коленями, напрягая спину — и груз съезжает набок, выругавшись так изобретательно, как Васькиным подельникам и не снилось.

— Лариса Ивановна, поздравляю вас с удачным приземлением! — встаю на трясущиеся ноги, выпутываясь из тряпок, оказавшихся богато украшенной парадной униформой.

Ящеры при входе во дворец музей заодно решили устроить что ли? Впрочем, мы не в обиде.

— Больше никогда на вашем змее кататься не стану! — заканчивает девушка затейливо-матерную речь полностью приличной фразой. — Всё тело ломит!

— Ой, насчёт змея не зарекайтесь, госпожа Брукс, мало ли какие обстоятельства возникнут…

Нетвёрдой походкой направляюсь к выходу, перекладывая в правую руку чудом не оборонённый Выжигатель.

С улицы раздаётся рёв и непонятная возня.

Осторожно выглядываю наружу — и вижу, как мутировавший бандит, яростно завывая, выдёргивает застрявшую ногу из открывшегося под ней пространственного разлома.

Молодец, Глеб, выиграл для нас время! Вот бы ещё знать, как эту тушу окончательно утихомирить…

Со стороны, откуда мы бежали, раздаётся ритмичное лязганье.

Ещё миг — и на широкой дороге появляется целый отряд ящеров, как один похожих на Гарриса. Они наклоняют древки копий и гортанно рычат на разбушевавшегося мутанта.

Тот склоняет в ответ голову — и заливает строй чешуйчатых воинов пламенем из ноздрей. Один в один как почивший Толян.

Вот только явившимся нам на подмогу бойцам всё нипочём. Они по-прежнему бряцают оружием и орут в сторону бушующего деграданта, будто ничего не происходит.

Тот выплёвывает напоследок две чахлых огненных сопли — и иллюзорный отряд истаивает в воздухе.

А следом позади меня оседает на пол Лариса Ивановна.

— Кажется, я выдохлась, — бросает она в мою сторону. — Довели меня, Кирилл Викторович, наши с вами похождения до точки сборки.

Гамадрил немедленно оборачивается на знакомый голос и радостно оскаливается, заметив меня и обессилившую иллюзионистку.

— Жар-ркое в жер-ртву Гагану! — рявкает Толянов дружок. Капюшон на его башке начинает светиться, вбирая ману для новой атаки. — Бегите, пока я добрый! Потом догоню — и всё одно изжарю!

Ишь ты, какая щедрость! Бежать-то некуда. Внутри здания мы всё равно, что в гигантской каменной печке.

Обречённо поднимаю Выжигатель, выцеливая глаз мутанта. Помирать — так в компании супостата.

Но дульный срез внезапно заслоняет материализовавшийся якул.

— Второй чёрный макр заряжай, скорее! — возбуждённо выкрикивает он мне в лицо. И тут же испаряется, будто никогда не существовал.

А я, мысленно благодаря змея за подсказку, откидываю ствол оружия, выдёргивая обойму с фиолетовым кристаллом. Выбрасываю его в ладонь, прижав пушку локтем.

Отрешённо, будто со стороны, наблюдаю, как всё ярче светится капюшон готовящегося к атаке гада, пока рука ныряет в сумку. И тут же возвращается, сжимая клубящийся тьмой макр.

Который одним движением втыкает в обойму.

Эти манипуляции не ускользают от цепкого взгляда противника.

— Хочешь сдохнуть поскор-рее? — потешается он. — Давай! Стр-реляй! Только зар-рядишь быстр-рее!

Обойма входит в рукоять, ствол встаёт на место.

Перехватываю Выжигатель двумя руками, направляя его точно в светящийся капюшон.

— Приятного аппетита, падаль! — рявкаю, утапливая спуск до упора.

Поток сгустившейся до черноты энергии ударяет из ствола, впитываясь в светящийся капюшон и разжигая его всё ярче.

— О да! — блаженно рокочет мутант. — Давай ещё! Ща пойдёт жар-ра-а-а-а!!!

Капюшон резко краснеет, белеет… И вспыхивает, стремительно обугливаясь!

Впитавшейся энергии оказывается так много, что мутант не успевает от неё избавиться. Вместо того, чтобы вырваться из ноздрей, пламя вышибает слуховые перепонки, выжигает глаза и мгновенно охватывает голову целиком.

Череп мутанта раздувается на глазах, не в силах сдерживать накопленную ману.

Перехватываю дымящий алым от жара корпусом Выжигатель левой рукой и ныряю за угол дверного проёма, откуда с любопытством таращится на происходящее Лариса Ивановна.

Рывком втягиваю её поглубже — и в этот момент голова мутанта взрывается, расплёскивая содержимое по окрестностям.

Обезглавленное тело валится наземь, конвульсивно подёргиваясь.

В воздухе смердит так, будто рядом разом опаливают целое стадо забитых свиней. Что-то стекает снаружи по стенам, с противным звуком капая на землю.