Из автомобиля вышли трое мужчин в строгих черных костюмах. Один из них, высокий, худой, с тонкими усиками и бледным лицом, медленно достал карманные часы, открыл их и, удовлетворенно кивнув, пробормотал:

— Точно по графику.

За ним из машины извлекли длинный черный футляр. Я сощурился. Гроб. Они привезли мне гроб.

— Григорий, — медленно протянул я, поворачиваясь к дворецкому, который выглядел так, будто собирался испустить дух прямо здесь и сейчас. — Не хочешь объяснить?

— Э-э-э… — промямлил старик, нервно поправляя воротник. — Видите ли… Когда… э-э… когда вас… считали… ну… того…

— Мертвым? — подсказал я.

— Да! Вот! — воскликнул он, словно я только что решил за него сложнейшее уравнение. — Тогда я, э-э, по традиции, заказал похороны! Ну, чтобы все было как положено! Но… потом… как-то… забыл отменить…

Настасья, до этого скромно выглядывающая из-за двери, шумно осела на ближайшую табуретку.

— Свят-свят-свят…

Я глубоко вздохнул, с трудом сдерживая смех.

Тем временем похоронщики, не обращая внимания на наш разговор, методично раскладывали вокруг машины черные бархатные ленты, создавая впечатление жутковатой сцены из театральной постановки.

Высокий с усиками, очевидно главный среди них, сделал шаг вперед и с важностью объявил:

— Похоронное бюро «Вечный покой» готово выполнить свой долг. Где тело барона Льва Морозова?

Я картинно оглядел себя, похлопал по груди, потом по плечам.

— Хм. Кажется, оно прямо перед вами.

Усики нервно дернулись.

— Простите… Что?

Я усмехнулся и склонил голову набок:

— Не хотите проверить? Вдруг я просто очень хорошо сохранился?

Похоронщики на мгновение застыли, переглядываясь.

— Прошу прощения… — переспросил главный, его тонкие усики вздрогнули. — Вы… э-э… не умерли?

Я широко улыбнулся:

— Ну, если и умер, то, похоже, воскрес. Или я просто слишком упрямый для смерти.

Двое его подручных, широкоплечий молчун и худой, как подсвечник, субъект, неловко переглянулись.

— Такого в договоре не прописано… — пробормотал один.

— Ну, технически, если он сам говорит, что живой… — задумчиво протянул второй, но главный отмахнулся.

— Погодите! — Он снова повернулся ко мне. — Но… у нас все документы в порядке! Свидетельство о смерти подписано! Гроб заказан! Ритуальные услуги оплачены!

Григорий нервно закашлялся и, кажется, попытался вжаться в тень крыльца. Я прищурился:

— Оплачены?

— Ну… нет, конечно, — похоронщик нервно усмехнулся. — Но это уже мелочи!

Я скрестил руки на груди:

— Так, погодите. Вы пришли хоронить меня бесплатно?

— Эм…

— Это что же, промоакция? Первый клиент в подарок?

Похоронщики снова переглянулись.

— Нам велели забрать тело! — неуверенно заявил усатый, но теперь в его голосе было куда меньше пафоса.

— Ну так забирайте, — великодушно махнул я рукой. — Если сможете.

Он замер, потом окинул меня взглядом с головы до ног. Я посмотрел на него в ответ. Мы молчали.

Позади меня Настасья судорожно крестилась, а Григорий выглядел так, будто готовился к побегу через окно. Один лишь Матвей Семёнович буднично листал газетку на веранде.

— Эм… — похоронщик кашлянул в кулак. — Видимо, произошла… неловкая ошибка.

— Видимо, — согласился я.

— В таком случае, нам… наверное, стоит…

— Разве вы не оставите гроб в качестве компенсации за моральный ущерб? — невинно поинтересовался я.

Тут даже Григорий фыркнул. Похоронщики спешно сгребли свои черные бархатные ленты, упаковали гроб обратно в машину и, не теряя ни секунды, скрылись с территории особняка.

Я проводил их взглядом, затем повернулся к Григорию:

— Забавно. Может, закажем им чаю на следующую встречу?

Тот лишь тяжело вздохнул и прикрыл лицо рукой.

Я улыбнулся и вернулся в дом, оставляя за спиной недоуменных слуг и воспоминания о собственной «смерти».

Возле входной двери валялся мой мешок с драгоценностями — к счастью, хоть его я не потерял. А вот деньги, которые я вчера столь бережно извлек из сейфа… Исчезли. Очевидно, я их успешно прокутил.

— Лиха беда начало, — философски произнес я, закидывая мешок на плечо. — Еще заработаем.