— Зафир, скажи нашему спутнику, чтобы слушал внимательно, — попросил я. — А сам спроси у продавца зелий, сколько стоит вот это.

Я указал на знакомую бутылочку с синей жидкостью — эталонку первого ранга на восстановление сил. Зафир перевёл мой вопрос старику. Тот оживлённо затараторил, бережно доставая флакон из-под прилавка, показывая его, как величайшую драгоценность.

— Он говорит, это редчайшее зелье из России, — перевёл турок. — Рецепт хранится в строжайшей тайне. Двести пятьдесят тысяч.

Работорговец подался вперёд, с интересом разглядывая бутылочку.

— А теперь спроси про это, — я указал на зелье скорости, упакованное в тонкий стеклянный флакон с серебряной пробкой.

Снова последовал обмен репликами, и Зафир перевёл:

— Триста тысяч за одно. Говорит, особенно редкая вещь.

Заметил, как работорговец облизнул внезапно пересохшие губы. Его глаза лихорадочно блестели, он переводил взгляд с зелий на меня и обратно.

— А вот это? — я показал на лечилку, стоявшую отдельно от других бутылочек.

— Четыреста тысяч, — перевёл Зафир после общения с продавцом. — Может залечить любую рану, кроме смертельной.

Заметил, как изменилось лицо работорговца. Теперь он смотрел на меня совсем иначе — с жадным любопытством, словно оценивая овцу перед стрижкой. Зафир тоже увидел эту перемену и предупреждающе покачал головой, но я только улыбнулся.

— Ещё вот эта, — указал на последний тип зелья в лавке — восстановление магической энергии.

— Триста пятьдесят тысяч, — озвучил Зафир. — Редчайшая вещь, для магов высокого ранга.

Я довольно кивнул. Медленно повернулся к работорговцу, на лице которого теперь отчётливо читался алчный интерес.

— Возвращаемся, — скомандовал, развернувшись в сторону клеток с пленными.

По пути назад турок постоянно забегал вперёд, что-то говорил, заглядывал мне в глаза. Я делал вид, что не замечаю этого, сохраняя невозмутимое выражение лица.

Когда мы вернулись к клетке с русскими пленными, огляделся по сторонам. Никто не обращал на нас особого внимания — торговля шла своим чередом. Только тогда я запустил руку во внутренний карман пиджака, незаметно переместив туда из пространственного кольца несколько флаконов. Затем другой ладонью сделал то же самое с оставшимися карманами.

Под жадным взглядом работорговца я аккуратно достал десять эталонок первого ранга — именно те, которые мы только что рассматривали в лавке. По три флакона лечилки и восстановления магии, по два — скорости и выносливости. Все высшего качества, каждая с моим личным клеймом.

Разложил их на небольшом столике рядом с клеткой, давая торговцу возможность рассмотреть товар. Глаза его округлились так, что, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Смуглые руки начали дрожать, он машинально облизывал губы, шевеля ими, словно беззвучно подсчитывая стоимость предложенного.

— Скажи ему, — обратился я к Зафиру, — что тут в десять раз больше, чем он хочет за всех пленных, а может, и ещё больше.

Турок перевёл, и работорговец судорожно закивал, неуклюже протягивая руки к зельям, словно боялся, что те исчезнут, если он замешкается.

Я отодвинул бутылочки.

— Ещё одно условие, — произнёс твёрдо. — Их всех отвезут к русским. Сегодня же. За сохранность отвечают честью и головой, передадут военным.

Когда Зафир перевёл это, лицо торговца мгновенно изменилось. Он затряс головой, замахал руками, громко запротестовал на своём языке. По тону и жестам было понятно, что его возмущает такое дополнительное требование.

И тут произошло неожиданное. Мои сопровождающие, до этого державшиеся нейтрально, вдруг яростно набросились на работорговца с криками. Зафир схватил его за грудки и прижал к стене, второй турок подскочил сбоку, что-то выкрикивая ему в лицо. Их слова звучали, как удары хлыста.

Хоть я и не понимаю язык, интонации и жесты говорили сами за себя. Они тыкали пальцами в мои награды, в кольцо дипломата на руке, которое я демонстративно выставил напоказ. Зафир периодически встряхивал торговца, словно тряпичную куклу.

Реакция моих сопровождающих была настолько неожиданной и яростной, что сам удивился. Похоже, они «объясняли» ему, кто я такой, кого представляю и что цену предложил более чем щедрую. Судя по интонациям, заканчивалось «объяснение» настоятельным советом заткнуться и принять условия с благодарностью.

Торговец сдулся на глазах, будто из надутого шара выпустили воздух. Его лицо потеряло воинственное выражение, плечи опустились, он несколько раз покорно кивнул. А после с подобострастной улыбкой протянул дрожащую руку к зельям.