Я потёр подбородок, обдумывая варианты: «А может, оставить её сразу с тремя девушками? Пусть сами разбираются, и никому не будет обидно. Справедливо же: каждая получит шанс на месть».

Кивнул своим мыслям. Звучит логично, но сначала я тоже хочу с ней… поразвлечься. Не в том смысле, конечно. Мне нужна информация. Дама прибыла с монгольских земель. Значит, знает о них, об армии, магах, монстрах и, уверен, о кристалле подчинения, который есть в тех местах. Вот основная моя цель её покупки. Эта сучка просто обязана что-то знать. Не могла мать перевёртышей, маг девятого ранга, не слышать о таком артефакте. А если повезёт — укажет путь к нему.

Пленница заметила, как я её разглядываю. Она задрожала всем телом, попятилась к дальней стенке клетки, насколько позволяло тесное пространство. Платье висело на ней лохмотьями. Через дыры виднелась бледная кожа, покрытая старыми шрамами.

— Я хочу её! — заявил сопровождающим, не отрывая взгляда от женщины.

— А-а-а… — растянул Зафир, посмотрев на меня. — Это же целое состояние.

— Ага, — довольно кивнул в ответ. — И, поверь мне, она того стоит.

Источник продолжал гудеть, словно настроенный на частоту этой женщины. Я чувствовал её магию даже через рабский ошейник. Представляю, какая сила скрывается под этим металлом.

Не буду скрывать: мне интересен рецепт создания перевёртышей. Не для воспроизведения, просто хочу понять тонкости процесса. Как она это делает? Какие компоненты использует? Как происходит трансформация? Вдруг можно создать что-то типа заларака-перевёртыша? Звучит многообещающе… У меня к ней много вопросов, хватит на неделю непрерывных допросов.

— Но откуда столько денег? — спросил Зафир, оглядываясь по сторонам. Пот выступил на его лбу. — Тут не получится рассчитаться зельями.

— Почему? — поднял я бровь.

— Потому что это богатая часть базара, — турок нервно поправил воротник. — Здесь принимают только настоящие деньги. Монеты, а не товары для обмена.

Я нахмурился: «Неужели придётся отказаться? Нет, даже мысли такой не допускаю. Эта женщина — слишком ценный приз».

— Спроси у продавца, примет ли он деньги Русской империи, — попросил я.

Зафир кивнул и подошёл к торговцу. Тот оказался тучным мужиком с тремя подбородками. Золотые зубы блестели, когда он улыбался. Масляный взгляд скользил по покупателям, оценивая их платёжеспособность.

Они обменялись быстрыми фразами на турецком. Руки торговца замелькали в воздухе, рисуя какие-то знаки. Зафир кивал, но с каждым словом его взгляд становился всё мрачнее. Наконец мой сопровождающий повернулся ко мне. Выражение его лица говорило само за себя.

— Он не возьмёт русские деньги, — покачал головой Зафир. — Только местную валюту, золото, серебро или драгоценности.

Я стиснул зубы. Внутренний хомяк устроил настоящую революцию: топал лапами, размахивал плакатами, требовал немедленной покупки. Как же так? Вот она, моя добыча, в метре от меня, а я не могу её заполучить!

Торговец что-то добавил, глядя с превосходством. Зафир перевёл:

— Он говорит, что такой ценный товар не продаётся за бумажки, только настоящие деньги. И цена — пятьдесят миллионов местных монет.

Я огляделся по сторонам. Может, найти пункт обмена русских рублей на здешнюю валюту? Но где взять того, кто сможет обменять пятьдесят миллионов? Да и существуют ли тут вообще такие вещи? Не уверен…

Мать перевёртышей следила за нашим разговором. В её глазах мелькнула надежда, когда она поняла, что сделка может сорваться. Тварь явно не хотела попасть мне в руки.

«А может… — безумная мысль пришла в голову. — Выпустить Ама и Лахтину? Устроить здесь хаос? Под шумок забрать женщину и свалить? Нет, слишком рискованно. Дипломатическая миссия провалится. Да и местная стража не дремлет. Вон сколько вооружённых людей ходит по базару. Будет много жертв».

Я снова посмотрел на мать перевёртышей. Она съёжилась под моим взглядом. Неужели придётся оставить её здесь? Упустить такой шанс?

Торговец уже потерял ко мне интерес, повернулся к другому покупателю — богато одетому турку с огромным животом. Тот разглядывал женщину с плотоядной улыбкой.

Нет, так не пойдёт! Должен быть выход.

Я сжал кулаки. Мозг лихорадочно искал решение: «Продать что-нибудь? Но что? Мои артефакты слишком ценны, чтобы расставаться с ними. Да и вряд ли здесь найдётся покупатель на подобные вещи. Занять денег? У кого? Бей явно не одолжит такую сумму».

Мысли метались, как пойманные птицы. Время уходило. Толстый турок уже торговался с продавцом, поглаживая мешочек с деньгами.

И тут…

— Русский? — раздался позади мягкий женский голос с лёгким акцентом.