Раскат еще какое-то время прижигал меня косым взглядом, а затем хмыкнул. Одобрительно или насмешливо, я так и не уловил. Он сунул сигару в челюсти, и плащ заскользил вдоль края стола.

– Однажды я спросил Ласта, – говорит мейн-кун, ступая по берегу лакированного острова, – какая в перемире самая большая беда. И он ответил: «Мертвые глаза». Смартфоны, камеры слежения, регистраторы на машинах… Нигде не спрячешься. Внимание мертвых глаз расползается по перемиру, как плесень. Да и живых глаз это касается. Медицина шагнула далеко вперед, прилавки магазинов ломятся от еды… Люди нынче не умирают массово, как раньше.

Раскат остановился, из-за края стола вылезла еще одна крыса, привстала на задние лапки, нашептывает в кошачье ухо… Кисточка на нем колыхнулась, мейн-кун ответил кратко, и крыса нырнула обратно под стол. Раскат возобновил шествие.

– А крысы – идеальные помощники. Наблюдательные, умные, ловкие. А главное – их много. Очень много! Через перемир могут проникнуть в любое закрытое помещение, будь то банковская ячейка, сейф или секретная лаборатория… Добыть какую угодно документацию, взломать сервер, подделать данные… Словом, простор для творчества! Нужно лишь грамотно организовать их работу. Эффективное управление плюс капля фантазии – и можно решить любую проблему, хоть с мертвыми глазами, хоть с живыми.

Я еще раз осмотрел окружающий полумрак на наличие крыс: на полках, креслах, камине, оленьей голове… Не дает покоя вопрос, каким образом мейн-кун сумел подчинить огромное количество существ, к тому же, чужого (можно сказать, вражеского) племени.

– И как? – спрашиваю. – Проблемы решены?

– Решение неизбежно, – отвечает Раскат. – Дело времени, а механизмы уже запущены.

– Что за механизмы?

Серый кот круг закончил круг по столу, вновь рядом с шахматами.

– Ну, что касается людей, а точнее, их численности, здесь все просто…

Сделал затяжку, вытащил из пасти сигару и выпустил вверх ровный поток густого дыма, который заклубился в виде неких причудливых созданий со щупальцами, похожих не то на крошечных осьминогов, не то на медуз… Есть в них что-то знакомое.

– Интересно, – говорит мейн-кун, созерцая танец дымных животных, – за всю историю человечества было множество эпидемий… Но ни одна не охватывала всю планету. Знаешь, почему?

Я вдруг вспомнил, где видел существ. В учебнике биологии! Так изображали микроорганизмы.

– Болезни были слишком смертоносные, – продолжает Раскат. – Попав в человека, убивали его очень быстро. Тот не успевал заражать большое число других. Да и люди тогда были оседлыми. Никуда толком не высовывались из своих деревень и городков. Зато сейчас – самолеты, поезда, корабли! Все путешествуют, носятся по Земному шару, как ужаленные, сегодня в Сан-Франциско, через полдня – в Сиднее, еще столько же – и уже в Токио! Не так быстро, как это делаем мы, но… более чем достаточно.

– Достаточно для чего? – спросил я. А потом начал догадываться: – Твои крысы, я слышал, проникают в дома людей, капают спящим какую-то жидкость, добавляют в еду… Это вирус?

– Очень терпеливый вирус, – поясняет Раскат. – Он не набрасывается сразу, как голодный зверь. Он выжидает в засаде. Пока длится инкубационный период, человек успевает объездить весь мир, заразить множество себе подобных, и все это время – никаких симптомов, ни единого тревожного звоночка по анализам. Зараженный еще очень долго будет считать, что здоров, прежде чем вирус нанесет удар. В ближайшем будущем многие живые глаза станут… не очень живыми. По всей планете! Людей ждет не просто эпидемия, нет…

Кончик сигары опять засиял оранжевой таблеткой, мейн-кун выпустил еще одно табачное марево, оно поглотило «медуз» и скрутилось в шар. Тот вращается вокруг своей оси, в дымных нитях можно разглядеть знакомые очертания материков. Кот приподнял переднюю лапу к этой голограмме Земли и произнес, смакуя каждый слог:

– Пандемия!

Шевельнул когтями, и шар лопнул, как мыльный пузырь, дым разнесся во все стороны, попал мне в нос, я фыркнул, потряс головой.

«А говорил, что утратил страсть к фокусам», – мысленно проворчала Хелена.

– А говорил, что утратил страсть к фокусам, – тут же процитировал я невидимую спутницу.

– Но ты-то не утратил, – отвечает Раскат невозмутимо. – Чего только не сделаешь для дорогого гостя.

– Рад, что ценишь меня столь высоко. А вот жизни людей, очевидно, нет.

– Брось, – лениво отмахнулся мейн-кун. – Не делай вид, что тебе есть до них дело. Сколько ты от них натерпелся в прежней жизни…

– А что будешь делать с мертвыми глазами?

Раскат ткнул в мою сторону сигарой.