Ноги проелозили по песку с тройку метров. Но я всё ещё стою.

Воодушевлённая успехом Евдокия пошла ва-банк. Вернее, побежала, да. Разбежавшись, прыгнула в воздух, выполняя идеальный удар ногой с разворота. Красивый завершающий приём Императорской школы.

Но как же брешь в защите, малышка?

Вместо того, чтобы уклоняться или принимать столь тяжёлый удар на блок, делаю рывок и перехватываю её ногу в воздухе. Маневр нарушил прыжок принцессы, и…

Мы рухнули на песок арены.

В не самом приличном положении к тому же.

Я на спину, она сверху, её бёдра по обе стороны от моей головы.

— Задуфыфь! — кричу ей, впиваясь губами к её белоснежным брюкам. Да, именно там. От её персика отделяла лишь тонкая ткань.

Евдокия вздрогнула. Всего на миг. И мгновенно вскочила. Тут же на её лице сформировались парочка слоев аурной синей брони, скрыв пылающие щёки. Но я-то успел их заметить.

Тоже вскакиваю на ноги, придавая глазам намеренно похотливое выражение. Это я умею, хе-х.

— Что за запрещённый приём! — возмущаюсь громко, а затем добавляю тихо, только для её ушей: — На самом деле, мне понравилось. Только между нами, идёт?

— Ничтожество! — взревела принцесса и бросилась в атаку.

Только вот…

В её натиске не было прежнего хищного энтузиазма. Что-то изменилось.

Легко уворачиваюсь от первого удара, затем второго, и наношу короткий ответный ей под рёбра.

Намеренно пропускаю её следующий выпад, позволив зацепить моё плечо.

— Тебе настолько нужен этот артефакт? — спрашиваю тихо, когда мы снова схлестнулись.

— Заткнись! — прошипела она. — Просто сражайся в полную силу!

— Не могу. Ты слишком милая.

Принцесса вспыхнула, на лице тут же новый слой брони.

— Порву! — пообещала она, нанося очередной удар.

Но очевидно, на этом всё. Её атаки слишком слабы. Она выдохлась. Потратила эфир на показательные техники, да и та запретная техника, видимо, начинала давать откат. На последнем ударе принцесса споткнулась, потеряла равновесие и полетела пластом вперёд. В голубых глазах чистая паника. Великая Евдокия Дубова, принцесса Империи сейчас позорно упадёт лицом в песок из-за собственной гордыни и переоценки сил. Так она думала.

Но вместо позорного падения зависла над землей. Да. Я вовремя поддержал её, помогая устоять на ногах. Её взгляд в этот миг был забавным. Не ожидала, понимаю. Но для меня это всё игра, девчонка. Биться с женщиной — неблагодарное занятие. И пусть в моём взгляде сейчас было высокомерие, но я громко крикнул:

— ЧТО НАСЧЁТ НИЧЬЕЙ?! ВЫ ОЧЕНЬ СИЛЬНАЯ СОПЕРНИЦА!

Евдокия уставилась на меня так, будто я только что объявил на весь стадион, что сам Император приходится мне двоюродным дядей. Она всё поняла: этот странный курсант-неофит фактически победил, но предлагает ничью, спасая её честь перед десятками тысяч зрителей.

«Этот наглец не так прост, — мелькнуло в голове принцессы. — И понятие о чести при себе. Что ж… живи пока, смерд.»

Евдокия выпрямилась с достоинством. И прозвучал её уставший, но хорошо замаскированный голос:

— ЧТО Ж, ВОЛКОВ, ТЫ ПОКАЗАЛ СЕБЯ ДОСТОЙНЫМ КУРСАНТОМ СВОЕЙ АКАДЕМИИ. В ДАНЬ УВАЖЕНИЯ К ВАШЕМУ УЧЕБНОМУ ЗАВЕДЕНИЮ, ТАК И БЫТЬ, ПУСТЬ БУДЕТ НИЧЬЯ НА ЭТОТ РАЗ.

Миг тишины.

И стадион накрывает волна криков и аплодисментов. Все вскочили с сидений, приветствуя столь неожиданное завершение финального поединка. Ничья — это же невиданное зрелище! Сколько среди трибун восторга.

Судья, явно обрадованный таким исходом, быстро поднял оба флага:

— Боевая ничья! Оба финалиста объявляются победителями турнира среди первокурсников!

Интерлюдия

В императорской ложе воцарилась странная тишина, так контрастирующая с бушующим морем восторга, захлестнувшим стадион.

Аристократы, ректоры и высшие чиновники империи находились в тягостном молчании, переваривая увиденное.

Воронцов первым подал голос:

— Вот это поворот, — и повернулся к Виктории. — Волков ваш умеет удивлять. Сначала теория против инициированного, затем эфирная перегрузка против физика, а теперь ничья с принцессой в ранге адепта.

Так Вика сама в шоке! Зачем у неё-то что-то спрашивать?! Он хоть видит её лицо?! Мумия во плоти!

«Он победил, — стучало у неё в висках. — Мог уложить принцессу, но выбрал ничью. Понимал, какие последствия принесла бы настоящая победа над членом императорской семьи. Но откуда такая прозорливость? Да плевать на это! ОН ПОБЕДИЛ! Победил… А это значит…»

— Курсант Волков удивил сегодня нас всех, — ответила она вслух, тщательно подобрав слова.

Толстяк Семён Петрович ёрзал в кресле, не находя себе места: