— Это не озеро, — сказал Лянг. — Это болото.

А потом карп молча выскользнул из кувшина и нырнул в воду, даже не дожидаясь моего разрешения и ничего не сказав.

А я уже ощущал сгусток злобы, сконцентрированный там, в глубине, — злого духа. И он чувствовал меня так же, как и я его, и прятался. Вот только я его «ощущал». От меня не спрячешься.

И тем не менее, Лянга никто не тронул, чему я не удивился. Сейчас этот карп был ощутимо сильнее, чем когда он покинул свое родное озеро. Сейчас в нем бурлила драконья родословная и…месть за погибших собратьев.

Мы ждали. Лисы были в «боевых стойках», с напряженными, почти прямыми хвостами, натянутыми как антенна. А я был готов в любой момент активировать Шаги Святого и кинуться на помощь Лянгу.

Но она не понадобилась. Лянг просто шарил по дну озера, и скоро вынырнул.

Когда он вынырнул, его морда была мрачнее тучи.

— Ну что? — спросила обеспокоенно Хрули, — Что там?

— Злых духов видел? — спросил Ли Бо.

— Я видел другое, — сказал, тяжело роняя слова, Лянг, — Я видел мертвых карпов. Сотни мертвых карпов.

Сказав это он застыл, а его глаза будто смотрели в пустоту.

— Всё дно усеяно их костями…

Думаю, еще несколько месяцев назад Лянг заревел бы в такой ситуации. Но теперь в нем что-то изменилось. Окончательно. Вокруг его тела закручивались мощные вихри-потоки воды, а глаза буквально вспыхнули огнем. Выражением морды он стал еще больше напоминать Дракона. Злого. Раздраженного. Готового рвать и метать за своих сородичей.

— Их даже не убили, Ван. Я ощутил это. Их просто…отравили. Вообще всех. И мелких и крупных. Да, это не духовные карпы, это обычные рыбы, но разве это что-то меняет? — спросил он.

Что тут было отвечать?

Тут надо было делать.

Я подошёл к воде, опустился на корточки и коснулся поверхности.

И ощутил.

Это мертвое озеро кричало. Кричало от обиды. У меня аж мурашки пошли по телу, потому что я ощутил, услышал этот немой крик.

Теперь я видел — черные, вязкие сгустки, оставшиеся от погибших рыб. Это была не просто смерть. Это была обида.

Эта обида и привлекала злых духов. Она меняла землю, превращая ее в болото.

Я поднялся и минут пять искал палку. Не мертвую, а живую, да еще и такую, которая выдержала бы мощный поток моей Ци. Через секунду я пустил Ци по ней.

Черепаха учила меня этому.

Тогда, учась у Бай-Гу, я не понимал, зачем нужно рисовать символы на воде. Казалось, это бессмысленно — чернила расплываются, линии теряются. Потом черепаха сказала мне, что это для того, чтобы отпускать Ци.

Но сейчас я вдруг понял другое. То объяснение не было полным.

Вода — это зеркало мира.

Если символ удержится на её поверхности, значит, он проникнет в саму суть места.

Кончик палки коснулся воды, Ци потекла как чернила, а моя рука медленно и неспеша вывела Символ Очищения. И он остался на водной глади. Сияющий. Белый.

Я вложил в него почти половину своего резерва — сейчас не время скупиться. Озеро было хоть и средних размеров, но смертей было слишком много, как для одного места.

Знак вспыхнул золотистым светом, и вода под ним мгновенно стала прозрачной.

Бам…

Первый удар Ци прошёл по озеру, как гром.

Бам…

Второй ударил глубже, расходясь волнами и достигая дна.

Я видел теперь уже сквозь прозрачную воду тысячи скелетов. Вокруг каждого — чёрный сгусток, клубок боли и ярости.

Они не могли уйти окончательно. Их смерть была… неестественной.

Но с каждым ударом моей Ци эти «сгустки» таяли. Вот только я до сих пор не видел шуйгуя, если это, конечно, он. Я ощущал, что он спрятался глубже в озеро, и мой Символ его не достает. Ладно, сначала мертвые карпы, а потом займемся проблемным духом.

Импульсы от Символа расходились кругами, раз за разом достигая дна.

Лисы замерли. Лянг стиснул зубы. Бессмертный молчал.

И когда от черных сгустков не осталось ни следа, остались только белеющие на дне мертвые рыбьи кости, тогда и прозвучал голос прямо из глубин.

Это было так неожиданно, что Джинг и Хрули слегка пугливо вздрогнули.

А потом у наших ног потемнела вода и завращалась водоворотом.

— Пра-а-а-ведник… — проскрипело существо из пучины.

Я не двигался. Раз со мной говорят, а не нападают, то ситуация из ряда вон.

Из воды медленно поднялась странно размытая человеческая фигура с кожей, покрытой речной тиной и пустыми глазницами, в которых мерцали бледные огоньки.

Приплыли.

— Шуйгуй… — прошептала Джин, шерсть на ее спине встала дыбом.