Она смогла заговорить только через время, когда полностью исчез из груди тяжёлый давящий комок. Всхлипывая и трясясь, поведала бабке, что произошло в парилке.

Филонида Паисьевна не стала ругаться и сетовать. Поддерживая Зосю за плечи, молча повела её обратно к своему дому. Посадив на стул рядом с печкой, захлопотала над иссеченной спиной, помазала чем-то прохладным и лёгким, положила поверх пропитанную травяным настоем марлю, велела сидеть и не дёргаться.

— Ваша лазная меня едва не убила! — Зосю еще немного потряхивало от пережитого кошмара.

— А кто виноват, что всё сикось-накось пошло? Ты сама всё испортила! В баньку не попросилась, поклон не положила, подарок как следует не поднесла, да еще и нечистого помянула! Вот тебе и преподали урок!

— А зачем лазная лягушкой прикинулась?

— Откуда же мне знать. Ты правильно сделала, что в нутро к ней не полезла. Мало ли что там могло ожидать.

Филонида Паисьевна подала Зосе воды и ложку с коричневым порошком.

— Выпей ка. Это от чар.

— От чар?

— Защита. Чтобы Авигея в голову не проникла пока спать будешь.

— А из чего порошок?

— Перетёртые семена мака и толченый корешок дягиля. Пей, не сомневайся — средство надёжное.

Зося послушно выпила предложенное снадобье. Оно подействовало удивительно быстро: неприятные воспоминания о пережитом отступили, её потянуло прилечь.

— Сейчас постелю тебе, только повязку сменю. — бабка Филонида погладила девушку по голове. — Ох ты, заблудшая душа… Ничего, ничего. Справишься с тяготой, вернёшь утерянного дзядку. Оклемаешься малость, и в лес тебя поведу, там станем искать ответы.

— А нельзя как-то иначе их найти? — Зося зевнула в ладошку. — Не выходя из дома?

— Иначе — нельзя. Но да ничего. Ты теперь практикой наученная, так что справишься.

Несмотря на выпитое снадобье бабы Филониды, Зося спала очень плохо. В вязкой тревожной дрёме чудилась ей жаба из бани, хватала за ногу, тащила к себе в рот. Зося отбивалась, но руки вязли в мягкой как тесто туше, от сладковатого приторного запаха гнили кружилась голова. Неожиданно на голову жабы слетела курнеля, прищёлкнула клювом и продекламировала трескуче:

— Зр-р-ря-ты-приехала… зр-р-ря… зр-р-ря… зр-р-ря…

Спрыгнув Зосе на спину, заскреблась острыми коготками, и кожа засаднила как от ожога.

Зося заворочалась, пытаясь скинуть юркую птицу, и проснулась.

Ночь была темная, глухая. Истончённый месяц совсем затерялся среди звезд.

Ни звука не доносилось с улицы. Лишь тоненько всхрапывала в соседней комнате бабка Филонида, да, вторя ей, монотонно посвистывал цвыркун.

Зося вдруг подумала, что до сих пор не увидела никого из местных. Когда Филонида Паисьевна вела её к пруду — им не попался навстречу ни один из жителей деревеньки.

Домики выглядели ухоженными и обжитыми, повсюду росли цветы и деревья, но ни в одном дворе почему-то не было ни собак, ни кошек. Да и куры крутились только возле бабкиного заборчика.

Странно всё же, что никто не вышел поглазеть на неё. В деревнях ведь всё по-простому, и народ по большей части любопытный.

Возможно — домики, это чьи-то дачи? И люди приезжают сюда провести выходные и отдохнуть. А постоянно здесь живет лишь бабка Филонида и её сестра.

Где-то она сейчас?

Не рыщет ли поблизости?

А может и нет никакой сестры? И случай в бане подстроила сама Филонида? Специально, чтобы запугать, чтобы оставить у себя!

А она поверила, повелась как глупая овца!

Только зачем Филониде её присутствие? Зачем все эти интриги?

Зося потёрла лоб и вздохнула. В голову лезли совсем уж невероятные мысли.

Наверное, ей всё же лучше поспать.

Повозившись, девушка накрылась с головой, чтобы отгородиться от внешнего мира. Она частенько так поступала в детстве — пряталась в воображаемом домике, а одеяло служило чем-то вроде защитного колпака.

Некстати вспомнив про ночницу, Зося попыталась придумать слова защитной колыбельной, и впервые за всё время не смогла.

Ставший таким привычным навык пропал!

Может это его украла бабкина сестра? Может способность создавать защитные колыбельные — это и есть тот самый таинственный дедка?

Это умение появилось у неё после той полевой практики, и Зося постепенно нашла ему применение. И неплохо на этом зарабатывала.

Запретив себе переживать об этом, Зося задумалась о прожитом дне, попыталась систематизировать впечатления, определить своё отношение к ним.