Настолько близко к аду, насколько вы когда-либо хотели оказаться.

Но в гипертате, внутри пещеры... пригодно для жизни.

Разговоры с базы Скотт затихли, и радиоволны внезапно прекратились. Ни звука ни от одной из радиостанций, ни с MacRelay, только статика. Биггс уже звонил в оперативный отдел Мак-Мердо, чтобы сообщить им, что они все еще живы и дышат на Бердморе. И группа Драйдена, находившаяся в глубине пещеры, уже тоже отзванивалась.

Теперь ему нечего делать, кроме как скучать и ждать.

Разложить пасьянс на ноутбуке.

Сзади Биман спал на своей койке, а Уоррен в наушниках играл в X-Box с тем же пустым выражением лица, с которым шел по жизни. Не трогайте. Биман был военным моряком, лейтенант-коммандером, с жестким шомполом протокола, засунутого ему в задницу так далеко, что он не мог дышать. А Уоррен? Никто не знал, кем был Уоррен. Он занимался обслуживанием. Как и Биггсом, им руководил Биман. Да, сэр, нет, сэр, как скажете, сэр. Уоррен сносил все молча.

Биггс, будучи тем, кем он был, пытался поднять восстание, но это не сработало.
– Привет, Уоррен, - говорил он, когда Биман выходил на улицу.
– Как тебе наш командир? Как тебе нравится, что он все время ездит на тебе?

– Я просто делаю то, что мне говорят, - отвечал ему Уоррен.
– Вот почему я здесь.

Нет, Уоррен был непрошибаем.

С ним все было то же самое. Но зато, Биггс открыто презирал руководящую роль Бимана. Весь проект "Император" был делом доктора Драйдена, но Биман был парнем, который следил за тем, чтобы все работало, и обращался с Биггсом как с обычным тампоном. Всегда на нем. Всегда наблюдал за ним.

Если бы Биггсу хотелось такого дерьма, он бы пошел во флот.

Когда он присоединился к Программе, он надеялся на другое. Он хотел уйти от чуши мира. Антарктида. Ледяное царство белой тайны. Несомненно. То, что он получил, была чушь мира в концентрированной форме, наполненной недоразвитыми бюрократами вроде Бимана.

Но Антарктида была другой.

Если вам нравилась вечная тьма зимы. Перенаселенность. Холод. Сухость, от которой трескалась кожа. Изоляция. Ебанное запустение. Тогда да, все было по-другому.

Биггс не был в восторге от холода, но иногда ему надоедало сидеть безвылазно в гипертате, и он выходил прогуляться по ледяной пещере, просто чтобы глотнуть свежего воздуха.

И, мужик, он был свежим.

Свежим как он мог быть только на самом холодном, ветреном и сухом континенте планеты. Ты не осмеливался выйти туда без ECW, и носа, намазанного вазелином. Сухость не только обжигала лицо и трескала губы, но и причиняла вред чувствительным слизистым оболочкам, таким как носовые ходы. Влага в вашем носу замерзала при контакте с ледниковым воздухом и раскалывалась... вместе с тканями.

Это лишь некоторые вещи, о которых нужно было помнить на дне мира.

Одевайтесь на холод. Обрабатывайте нос вазелином. Ежедневно наносите лосьон на сухую кожу. Держите увлажнитель включенным. Обязательно ставьте в известность и берите аварийную радиосвязь, когда покидаете гипертат. И никогда, никогда не выходите из пещеры в антарктическую зимнюю ночь один. Ветер, холод и тьма поймают тебя, и тебе пиздец.

Ты должен был помнить эти вещи.

Точно так же, как ты должен был помнить, что существовала иерархия. Мензурки были шишками, и вам приходилось целовать им задницы на ежедневной основе и дергаться, когда какой-нибудь морпех вроде Бимана начинал звереть из-за какой-нибудь ерунды.

Вы этого не сделали... ну, тогда вы заканчивали так как Биггс.

Парень, которого не особенно любили, потому что он не умел как следует целовать задницу, не был командным игроком и часто выступал. А, по словам Бимана, был еще и ленивым, нерадивым и всеобщим разочарованием.

– Ну, мне чертовски плохо из-за этого, лейтенант-коммандер, сэр", - мог сказать Биггс, листая одну из чертовых книг, которые он принес с собой.
– Только я начал думать, что вы и я начали ладить.

– Тебе лучше следить за своим ртом, Биггс. Клянусь Богом, ты не хочешь меня раздражать.

– Принято, Большой Вождь. Считай, что мой рот на замке. Биггс перелистывал несколько страниц, даже не взглянув на Бимана, чтобы Биман знал, что он его не впечатляет, ни Флот, ни вся эта обстановка. Даже не стоит внимания. Чертов комар. А когда Биман уходил, жалуясь на то, что приходится возиться со штатскими, Биггс мог крикнуть: - Что-то еще, Эль Кахун?[49]

– Заткни свой рот! Как насчет этого?

И Биггс приветствовал его вялым движением, принятым у гомосексуалистов. "Прием, Большой Вождь".

И это, естественно, заставляли красный, белый и синий цвета в накрахмаленных шортах военно-морского флота Бимана течь как вода. И он начинал трепать задницу Биггсу по поводу правил, протокола и политики NSF. Все время, пока его отчитывали, Биггс отпускал комментарии: на что он смотрит, какие сиськи ему нравятся, а какие нет, и что сэр-лейтенант-коммандер должен рассмотреть возможность приобретения набора сисек весной, помочь ему направить эту агрессию.

И это, по сути, были их отношения.