Койл улыбнулся.

– Дело в том, что я не знаю, что произошло на Харькове. Возможно, я не хочу знать больше, также как не хочу знать, что произошло на Хобб. Но, на мой взгляд, мы никогда не узнаем правды, поэтому нам лучше не подымать эту тему.

– Тебе не любопытно, Никки?

– Конечно, но я узнаю беду, когда увижу ее.

И это была беда.

Он хорошо знал это. Вся история на Харькове была мутной, и он чувствовал, что с Хобб будет то же самое. Ему ничего из этого не нравилось. Зимы были достаточно длинными и без игр воображения. Койла приглашали на станции каждый год, отчасти из-за его ледового стажа, а главным образом потому, что он был чертовски хорошим поваром, и менеджеры станций дрались за него. Но это было не потому, что он был человеком компании или подхалимом. Он критиковал NSF так же, как и все остальные, он просто делал это себе под нос, вот и все.

Ты не кусаешь руку, что тебя кормит.

– Знаешь, о чем треплется этот ушлепок Локк? Он говорит, что эта зима будет такой же, как и пять лет назад, - сказал Фрай.
– Происходит та же жуткая херня, только на этот раз все начнется раньше, говорит он. Вот что он сказал мне сегодня утром за яйцами... и чертовски вкусными яйцами, Никки. Как той зимой, когда на Харькове дерьмо полетело на вентилятор, говорит он мне. У нас там есть полевые лагеря с учёными. Это означает, что происходит что-то большое, говорит Локк. Ты знаешь, они не ставят полевые лагеря, по крайней мере зимой. Единственный раз, когда я слышал об этом, был тот год на Харькове, когда эта пробирка... Как же было его имя? Гейтс? Когда он нашел тот погребенный город.

– О, но компания утверждает, что этого тоже не произошло, Фрай. Никаких древних городов. Совсем ничего.

– А как насчет камней? Тех стоячих камней?
– спросил Фрай, поддразнивая его.

Фрай говорил о серии древних мегалитов, подобных тем, что находятся в Стоунхендже, которые были обнаружены осенью прошлого года в высокогорной долине гор Королевы Мод, примерно в пятнадцати милях к западу от исследовательской станции Маунт-Хобб. Произошло беспрецедентное таяние, обнажившее самые верхушки структур. Сначала их приняли за срезанные верхушки окаменевших деревьев. В Антарктиде и раньше обнаруживали огромные массивы окаменелых деревьев пермского периода. Но это были не деревья. Ученые на Хобб вытопили структуры изо льда и отсосали талую воду, и вот, о чудо, это была сложная серия мегалитов. В течение нескольких дней изображения этих стоячих камней, которые, очевидно, были сработаны очень ранней цивилизацией, разлетелись по всему Интернету и появились на обложках сотен журналов.

И начались дебаты.

– Они все еще спорят об этих камнях, - сказал ему Койл, - некоторые люди говорят, что это мистификация.

– Возможно, Никки, возможно.

Дэнни Шин, геолог, зимовавший на Клайм, рассказал Койлу, что хребет Королевы Мод был покрыт льдом по крайней мере двадцать миллионов лет, а скорее тридцать или сорок. Этот лед был невероятно старым. Земля под ним с тех пор не обнажалась, так что кто бы ни построил эти памятники, он сделал это задолго до того, как появились предки людей. Шин больше ничего не сказал, но ты вполне мог использовать свое воображение.

И люди использовали. Все, от инопланетных астронавтов до неизвестных суперцивилизаций. Но мегалиты еще не были детально изучены. Это должно было произойти следующим летом... а потом? Кто мог сказать?

– Этот Локк - сумасшедший сукин сын, - сказал Фрай.

Койл рассмеялся.
– Локк верит в НЛО, Атлантиду и лица на Марсе. Он сумасшедший.

– Он сказал, что эти камни - своего рода маяк. Маяк? Я говорю. Конечно, они нашли их в Бейкон-Вэлли[6]. Он не понимает. У парня нет чувства юмора. Маяк, говорит он, маяк. Я говорю, черт, что ты имеешь в виду? Маяк, типа антенны или что-то в этом роде, говорит он. Маяк для чего-то, инопланетян или подобного дерьма. Я не знаю. Парень говорит так быстро, что я иногда его не понимаю. Но он говорит, что именно это случилось с теми лаймами[7] на Хобб. Их что-то схватило и забрало на Венеру или в другие места, чтобы зондировать их задницы. Еще он говорит, что на Харькове есть команда и они снова бурят то озеро.

Койл тоже это слышал.

Творилось что-то секретное.

Харьков был советским объектом еще в шестидесятых и семидесятых годах, а затем его передали американцам, после того как они выбросили коммунизм на обочину и пытались урезать свой бюджет. Они по-прежнему управляли "Востоком" и некоторыми другими, но Харьков теперь принадлежал американцам. По крайней мере, так было до того безумного дела пять лет назад. С тех пор станция была заброшена. Теперь, возможно, она снова заработала. Но почему с наступлением зимы? Подобные вещи заставляли Койла почти поверить некоторым циркулирующим слухам.

Двенадцать лет на Льду, и иногда ему казалось, что он понятия не имеет, что в тени творятся вещи, о которых он даже не догадывается. Или хочет.

Фрай сказал: - Локк говорит, что будет так же, как той зимой пять лет назад. Полевые лагеря. Люди исчезают. Это будет нехорошо, он говорит. Эти пробирки тревожат все здесь внизу, освобождают стоячие камни и исследуют то озеро. Некоторое время было тихо, а теперь вот-вот станет очень шумно. По крайней мере, именно так говорит Локк. Фрай рассмеялся.
– Ты бы видел этого мелкого обязьяноголовьего сегодня утром в гостиной, Никки. Он все время говорил об этом, а я сказал ему, что его матери следовало держать ноги сомкнутыми, но все остальные слушали. Даже пробирки. Думают, что Иисус проповедует на палаточном собрании, а не этот фанат комиксов.

Койл ничего не сказал на это.

Слушая, как ветер завывает вокруг хижины, он почувствовал, как что-то провалилось внутри него, словно камень. Он знал, что можно сколько угодно пытаться говорить здраво и рационализировать вещи, но факт оставался фактом: двадцать пять человек испарились на Хобб, и это сильно тревожило.

– Долгая жуткая зима, - сказал Фрай.
– Кто знает? Возможно, Локк прав.

И тут на весь лагерь завыла сирена.

5

КОЙЛ СРАЗУ ПОДУМАЛ что это очередные учения, но затем по интеркому заговорил Хоппер, менеджер Клайм: "ЭТО НЕ УЧЕНИЯ! ПОВТОРЯЮ! ЭТО НЕ УЧЕНИЯ! АВАРИЙНЫЕ КОМАНДЫ СООБЩАЮТ СВОИ НА СТАНЦИИ! ПОВТОРЯЮ! ЭТО НЕ УЧЕНИЯ!"