Аурелия пронзительно вскрикнула и зажмурилась от страха. Я крепче прижал её к себе, пытаясь всеми силами успокоить. Её хрупкое тело дрожало в моих руках, а я чувствовал, как учащённо бьётся её сердце. Я начал всерьёз опасаться, как бы из её рук не вышел ещё один непроизвольный выброс магической энергии, способный запросто нас всех погубить. Однако в этот раз пронесло, возможно, моими стараниями.

— От винта! — внезапно проревел князь. Его широкие плечи напряглись, а руки уверенно манипулировали рычагами управления. — Поехали!

Наш вихролёт стремительно набирал скорость. Через несколько напряжённых секунд мы буквально выпрыгнули в не до конца открывшиеся перед нами ворота, едва не снеся тяжёлыми створками боковые крылья. Мы все как по команде затаили дыхание, а мои уши внезапно заложило от быстрого подъёма.

Под уверенным управлением князя летательный аппарат взмыл ввысь, унося нас к небесам, навстречу пушистым облакам и почти севшему за горизонт солнцу, оставляя наших преследователей далеко позади на земле.

Эллисандра закричала и прижалась к Эквиону, который сам словно оцепенел от страха и побледнел. В отличие от демонов, элле к полётам совершенно не привыкли. Руки агониста, обычно такие уверенные на эфесах мечей, сейчас судорожно цеплялись за подлокотники сиденья, а губы скривились, выдавая внутреннее напряжение.

Я перевёл взгляд на Аурелию. Она всё ещё слегка подрагивала, но теперь её бирюзовые глаза были широко открыты. Они светились слабым магическим светом, и в них читалось смешанное чувство страха и восхищения.

— Эх, какое великое дело загублено! — сокрушался князь, когда эйфория погони спала и вихролёт плавно развернулся на запад. Его голос был полон горечи, словно он оплакивал сломанную мечту. — Столько трудов, столько надежд… А ведь я хотел передать патент на «Феникс-88МС» государству, чтобы Российская Империя получила преимущество в воздухе во время грядущей войны с Альянсом. С этими вихролётами мы бы ни за что не проиграли. А теперь я не изобретатель, а обычный преступник, государственный изменник!

— Ну полноте, дорогой Савелий Борисович, — утешала его Кайра непривычным для неё мягким тоном, слегка склонив голову. — Уверена, вы сумеете выкрутиться, с вашим-то опытом и связями.

— Вы правы, дражайшая Клара Карловна, — князь взял себя в руки, и его голос вновь обрёл твёрдость. — Сдаваться рано, я могу обратиться лично к императору и всё объяснить. А на крайний случай… всегда есть план «Б», если вы меня понимаете.

Я нахмурился, прекрасно понимая, о каком плане шла речь. У демонов имелось то преимущество, что они всегда могли сменить свой сосуд. «Ну или почти всегда», — мысленно добавил я, бросив взгляд на свой объёмный живот, который нещадно прижимал к спинке переднего кресла несчастную Аурелию.

«Интересно, а как местные демоны меняют сосуды без камней душ? — пронеслось в моей голове. — Договариваются с кем-то заранее, заключая контракты? Или при потере человеческого тела блуждают бесплотными духами по Земле, пока не уговорят кого-то принять их в себя через сны?»

Мне отчаянно хотелось задать этот вопрос вслух, но присутствие Аурелии делало это невозможным. В салоне повисло почти осязаемое напряжение, нарушаемое лишь монотонным гулом механизмов летательного аппарата, из-за которого мы едва слышали друг друга.

Сквозь стеклянные панели кабины виднелись свинцовые облака, подсвеченные закатным солнцем, а внизу проплывали бескрайние просторы, словно карта Империи, раскинувшаяся под нами. Леса и поля чередовались с реками и городками, а где-то вдали мерцали огоньки, напоминая о том, что жизнь там продолжается своим чередом, несмотря на наши злоключения.

Я поднял взгляд на Аурелию. Она больше не казалась испуганной и с восхищением разглядывала раскинувшиеся внизу величественные пейзажи. На её губах играла лёгкая улыбка, а бирюзовые глаза блестели от восторга. Эллисандра тоже постепенно приходила в себя, несмело озираясь по сторонам, а её тонкие ручки всё ещё цеплялись за шею Эквиона, будто утопающий за соломинку.

Сам агонист сидел, вцепившись в подлокотники побелевшими пальцами, поджав губы и зажмурив глаза. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке, но мужественно держался, затаив дыхание и не позволяя панике взять верх.

— Вилл, ты в порядке, братец? — спросил я, не скрывая ухмылки.

— Отлично, братец Нокс, — прохрипел в ответ агонист не своим голосом. — Наслаждаюсь полётом и приятной компанией.

— Тогда, может, откроешь глаза и оглядишься? С такой высоты открываются потрясающие виды. Когда ещё представится подобная возможность?