До таверны возвращалась в своих мыслях… Уже это обыкновением стало. Улицы окружающие привычными стали, столько раз по ним я пройтись успела, что все наизусть выучила.

А в таверне ощущалось, словно в родную гавань воротилась после долгого и нервного плавания. Здесь, даже в суматохе, мне всегда было почему-то спокойней, чем на улице среди чужих глаз.

Обстановка, правда, теперь была не совсем привычная. Все ж ремонтные работы подошли к концу. Пахло свежей краской, немного древесной пылью и чем-то еще вроде мастики.

Впрочем, по всему дому еще носились мастера. Последние работы почти довершили уже, но бригада у нас была славная, они все по сто раз предпочитали проверить, прежде чем сказать последнее “готово”. Брали чуть выше среднего, но и делали на совесть. Таким и монетки отдавать не жалко, а напротив, с благодарностью за работу расплачиваешься.

Я как увидела, какие теперь у нас полы красивые, да деревянные панели как встали ладно, разрыдаться была готова. Памятуя голые камни, из которых здесь все сложено было и доски те зачуханные, я и сама глазам едва верила. Дело ли, что за такой короткий срок это место до неузнаваемости преобразилось!?

И так мне захотелось до прихода Вилена порядок навести! Чтоб как он придет, уже все чистенько было, без хламья лишнего. Чтоб увидал он сам, как все тут стало… В общем рукава я засучила и отправилась с делами насущными разбираться. Все остальное пока не в моей власти. Как Вилен вернется, там уж станем дальше обсуждать, а пока…

Первым делом пришлось разбираться с доставкой витрин, они вечно напрашивались стать головной болью. Стекольщики и краснодеревщики, которых я свела друг с другом, едва пальцем у виска пальцем не крутили, глядя на мои чертежи, когда мы в первый раз встретились. Таких заказов у них еще не было.

Да, в окна стекла вставляли. Даже витрины оформляли оконные. Но чтобы мебель вот подобную делать? Еще и из гнутого стекла… Такое не практиковали. Обычно товар прямо так выкладывали на прилавках, но мне надобно было, чтобы в пироги мои никто не чихал, но при этом видеть могли. А еще чтоб не портилось, значит к обычным шкафчикам еще холодильную магию надобноть…

Впрочем, едва разобрали что к чему и я дала добро, чтобы после моей пекарни мастера эту мебель и для других смогли делать, все на лад пошло. Видать, учуяли выгоду.

Правда, не помешало это в итоге все равно под самый краешек срока все изготовить. Едва договоренности не сорвали… Приехали еле-еле, хорошо хоть невредимыми. Парни из упряжки тихо матерились, но аккуратно затаскивали тяжеленные стеклянные створки внутрь – уж я сама проверила, чтоб ничего не треснуло и не побилось.

После и тумбы притащили.

– Ну-ка, осторожнее! – Дульсинея, с полотенцем в руках зажатым, грозно выглядела. – Полы свежие, не дай боги поцарапаете!

Когда все расставили и собирать принялись, мальчишки тоже подключились. Как раз со стекол бумагу транспортировочную снимали. А Дульсинея теперь только охала стояла…

– Да какая ж красота! – вместо прежней барной стойки теперь тянулись ряды витрин с полочками, где мы будем выставлять выпечку. В центре имелся раздаточный столик. Позади тоже полками всю стену растянули. Там и варенья можно выставлять на продажу, и другие полезности с украшательствами держать.

– Да, красота, твоя правда, – в тон ей один из доставщиков выдохнул, когда все на места встало собранное.

– Приходите на открытие, угощу вас пирогами, – пообещала я ребятам, когда они уже уходили. Те уверили, что зайдут обязательно.

Потом с Дульсинеей принимали работу у последних отделочников – где-то щель подмазать, где-то уголок подровнять. Мальчики в это время протирали посуду и составляли ее на новехонькие полочки. Очень нравились им наши новые белые тарелочки.

Когда рабочий гул чуть стих, в кухню заглянули двое новых лиц. Местные затейники – распорядители праздников, которым я пару дней назад оставляла записку.

Мужчина с рыжими усами и пухлая женщина с перьями в прическе, оба выглядели колоритно и уверенно. Разменявшись приветствиями и традиционным «о, да вы та самая Нина!», они сразу перешли к делу.

– Слышали мы, у вас тут не просто новая пекарня, а целое событие намечается! – заговорил усач.

– Ну, событие не событие, а расшевелить народ хочется, – улыбнулась я не скрывая усталости. – Думаем столы на улицу вынести, людям развлечений хочется, угощения, музыки… Потому я вас и позвала.

– С этим – как пить дать! – усмехнулась женщина. – У нас акробат, жонглеры, фокусник, все по высшему разряду. Даже огненное представление на вечер можем устроить, если не будет дождя.

– Было бы чудесно! – я прямо и сама загорелась. – Столы выставлю поближе к площадке, пусть народ чай пьет, свежими пирогами угощается и на праздник любуется. Благо улица широкая.