О них думать не хотелось совершенно, зато я вспомнил про Коршунова. Мой начальник разведки давно мечтал отомстить генералу Карагину. Тот когда-то странным образом усомнился в виновности предателя полковника Рубцова, по вине которого Родион потерял ногу, а после и вовсе уволил Коршунова со службы. Теперь личная вендетта совпадала с государственными интересами.

— Я согласен помочь, — кивнул я. — У меня есть человек, который может оказаться полезным в расследовании. И действовать воистину нужно по горячим следам.

Трофимов поднял бровь, но промолчал. Получив его молчаливое согласие, я отправился к торговому представительству, где укрывались Савельев и Листратова. Коршунов, как и Левинсон, должен был находиться там же — я приказал доставить всех в единое безопасное место.

Нашёл я Родиона в подвале, где он отчитывал какого-то молодого охранника за плохо организованную оборону.

— … мозги набекрень и глаза в кучу! — гремел голос бывшего капитана. — Ты что, в армии не служил? Сектора обстрела перекрывать надо, а не по углам ящики расставлять! Эх, молодёжь зелена…

— Родион Трофимович, — окликнул я его.

Коршунов обернулся, опираясь на костыль.

— А, боярин! Живой-здоровый, слава богу. Я уж думал, эти твари вас там сожрали, но вижу, подавались. Говорят, знатно им врезали?

— Врезали, — подтвердил я, — но есть новости похуже. Пройдёмте, нужно поговорить.

Мы поднялись в кабинет на втором этаже. Я кратко изложил то, что узнал от помощника князя. С каждым словом лицо Коршунова мрачнело всё больше.

— Карагин, значит… — процедил он сквозь зубы. — Ядрёна-матрёна! Я так и знал, что эта сволочь рано или поздно себя проявит. Отравил полицейских, увёл Стрельцов… Классическая диверсия, прямо по учебнику. Вот только использовать Бездушных…

Он покачал головой.

— Это уже не просто предательство. Это… даже слов подходящих нет. Особенно цензурных!

В моё время за такое живьём на кол сажали. И правильно делали.

— Князь дал добро на расследование, — сказал я. — И я хочу, чтобы вы этим занялись. Используйте все свои связи, всех информаторов. Нужно выяснить, кто ещё замешан в этом деле и повязать их всех.

Глаза Коршунова загорелись хищным огнём.

— Так точно! Наконец-то доберусь до этого гада. Столько лет ждал… Мои мальчишки-беспризорники по всему городу шастают. Глаза и уши у них востры — мигом все норы проверят. Кто куда ходил, с кем встречался, о чём болтал.

— Трофимов предоставит доступ к документам, — добавил я. — Нужно проверить все приказы, финансовые потоки, перемещения людей за последние месяцы.

— Чешу репу, с чего начать… — Коршунов задумался. — Так, ладно. Первым делом — допросить выживших отравленных стражников. Если яд не смертельный, значит, дозировку рассчитывали точно. Это работа профессионала. Второе — проверить всех, кто имел доступ к складу боеприпасов. Охрана, интенданты, поставщики… Там обязательно след остался.

Он прихрамывая заходил по комнате, размышляя вслух.

— Финансы… ага, это отдельная песня. Такая операция денег стоит немалых. Кто-то должен был получить крупные суммы незадолго до диверсии. Банковские переводы, наличные, драгоценности — всё проверим. И ещё… кто заранее знал о готовящемся? Из усадьбы увёз своё добро или купец какой склад опустошил заранее…

— Действуйте, — кивнул я. — Времени мало. Предатели могут попытаться замести следы или сбежать.

— Никуда они не денутся! — Коршунов азартно хлопнул в ладоши. — Город на осадном положении, ворота закрыты. А если кто через стену попрётся — там сейчас Бездушные кишат. Мигом их схарчат. Нет, теперь они как грызуны в мышеловке.

Следующие часы до самого рассвета прошли в лихорадочной деятельности. Коршунов развернул бурную активность, задействовав всю свою сеть информаторов. Десятки беспризорников рассыпались по начавшему приходить в себя городу, собирая слухи и наблюдения. Оболенский вроде бы собирался ввести комендантский час, но в итоге отказался от этой идеи. Сам Родион вместе с людьми Трофимова принялся методично изучать документы.

Я помогал чем мог, используя свой опыт военного командира. Годы управления войсками в прошлой жизни научили меня видеть нестыковки в приказах и докладах. Даже в моё время снабженцы любили воровать золото, отпускаемое на фураж и вооружение для армии.

И такие нестыковки нашлись.

Приказ о переброске войск действительно исходил от генерала Карагина, но основывался он на донесении, которое никто из разведчиков не писал. Подпись была поддельной — опытный глаз Коршунова это сразу заметил.

В финансовых документах тоже обнаружились странности. Несколько чиновников среднего звена получили крупные премии «за усердную службу» буквально за неделю до Гона. Суммы были не астрономические, но достаточные, чтобы вызвать подозрения.

— Воронья стая над падалью кружит, — мрачно прокомментировал Коршунов, изучая список. — Вот эти трое — из канцелярии коменданта. Имели доступ к планам обороны. А этот… ага, помощник интенданта. Как раз ведал складом боеприпасов.