Мы лежали в тишине, и только треск поленьев в камине нарушал ее. Он не отпускал меня, держа так крепко, будто боялся, что я исчезну.

Страх ушел. Осталась лишь странная, щемящая усталость и тихое, тревожное осознание: точка невозврата пройдена. Я стала его. Совсем. И где-то глубоко внутри, под слоем смешанных чувств, теплилась крошечная, испуганная надежда на то, что именно в этот мик могла начаться новая жизнь. Не только наша.

Сознание возвращалось медленно, пробиваясь сквозь сонную вату. Первым делом я потянулась рукой на его сторону кровати. Простынь была холодной и пустой.

Я открыла глаза. Солнечный свет, приглушенный тяжелыми шторами, мягко освещал спальню. И тогда я увидела их.

На прикроватном столике стоял огромный, пышный букет. Не белые розы, как в первый раз, а взрыв цвета — алые маки, нежно-сиреневые ирисы, солнечные ранункулюсы. Дикий, страстный, немного неистовый, совсем как он.

Рядом, прислоненная к хрустальной вазе, лежала плотная карточка. Я протянула руку. Почерк был размашистым, уверенным, чернила чуть отдавали серебром.

Любимая, я поехал по делам. А ты отдыхай. П.С. Спустись вниз, там подарок.

Ничего лишнего. Никаких нежностей. Только приказ, замаскированный под заботу. Отдыхай. Спустись вниз.

Сердце учащенно забилось. Подарок. Что на этот раз? Драгоценность? Еще один гаджет? Или что-то… большее?

Я накинула шелковый халат, пахнущий им и мной, и босиком выскользнула из спальни. По пути вниз по лестнице ловила себя на том, что ищу глазами Генри. Но в холле было пусто и непривычно тихо.

И тогда я увидела это.

В центре холла, на том самом мраморном полу, где я впервые стояла в его пушистых тапочках, теперь стоял детский велосипед. Небольшой, ярко-красный, с блестящим рулем и колесами. К рулю была привязана воздушная, серебристая ленточка, которая колыхалась от сквозняка.

Я замерла на последней ступеньке, не в силах сдвинуться с места. Воздух перестал поступать в легкие.

Это был не просто подарок. Это был символ. Обещание. Страшное и прекрасное одновременно. Он не просто говорил о сыне. Он уже видел его. Уже покупал ему вещи. Уже строил для него будущее в своей голове.

Красный велосипед сиял под лучами утреннего солнца, такой живой, такой реальный, такой… пугающий. Он был криком его намерений. Его одержимости.

Я медленно подошла и коснулась холодного металла руля. Пальцы задрожали.

Он не давал мне забыть ни на секунду, ради чего все это затевалось. Даже после той страстной, запутанной ночи. Особенно после нее.

Это был самый жестокий и самый щедрый подарок из всех возможных.

Я вздрогнула и резко обернулась, прижимая руку к груди. — Ой, Генри, ты меня напугал! — выдохнула я, чувствуя, как сердце бешено колотится. — Да, нравится, — кивнула я на велосипед, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Он… милый.

Мой взгляд снова скользнул по ярко-красной раме. Такой беззаботный, детский предмет в этом строгом, взрослом холле выглядел инородным телом. Зловещим и трогательным одновременно.

— Мистер Макс уехал, да? — уточнила я, просто чтобы сказать что-то, чтобы разрядить напряженную тишину.

Генри стоял с невозмутимым видом, сложив руки за спиной. —Так точно, мисс. Рано утром. И оставил распоряжение обеспечить вам полный покой, — его взгляд скользнул по велосипеду, и в его обычно бесстрастных глазах мелькнуло что-то сложное — может понимание, а может, и легкая тревога. — И… да, оставил этот велосипед. Кажется, он очень смотрит в будущее с большим оптимизмом.

Он произнес это нейтрально, но фраза «смотрит в будущее» прозвучала многозначительно. Он-то понимал, как и я, что этот подарок — не просто жест. Это — послание. И обязательство.

— Да… — прошептала я, снова касаясь руля. Холодный металл словно обжигал пальцы. — Оптимизм. Это хорошо.

— Будете завтракать в столовой или прикажете подать сюда? — спросил Генри, возвращаясь к своим профессиональным обязанностям, словно алый велосипед в холле был самой обычной вещью.

— В столовой, спасибо, — машинально ответила я.

Он кивнул и бесшумно удалился, оставив меня наедине с сияющим символом моего нового, стремительного и пугающего будущего.

Я осталась стоять перед ним, не в силах оторвать взгляд. Он очень активно смотрит в будущее,— пронеслось у меня в голове.

И я поняла, что теперь мне тоже придется смотреть туда же. Готовиться я или нет, будущее уже стояло здесь, в самом центре моего настоящего, на блестящих красных колесах.