Зеленого любили в отеле все - официанты, дуканщики, полотеры, мусорщики, носильщики - он швырял деньги направо-налево, совершенно не считая их. Каукалов Зеленого невзлюбил, сразу высказался в его адрес коротко:

– Ходячий сортир.

– Почему сортир?
– Аронов недоумевающе поднял брови.

– Только жрет, да...
– что-то сдержало Каукалова, он недовольно покосился на девушек, - и в сортир бегает, переработанную еду спускает в унитаз.

Аронов попробовал защитить Зеленого, но напарник мрачно отвернулся от него. Аронов понял в чем дело: школьный приятель завидовал богатству Зеленого.

Отель "Жасмин", кроме главного здания, имел десятка четыре "бунгало" - современных белых домиков с крохотными верандами и врезанными в стены кондиционерами, очень уютных, уединенных, с квадратными зашторенными окнами и редкой растительностью вдоль стен - мелкими деревцами, похожими на ивы, растущими прямо из камней и раскаленного песка.

Видно, каждое такое деревце было очень непросто выходить - на обширной территории отеля их было мало. И вообще в Хургаде было мало зелени.

Портье предложил "молодым господам из России" номера в главном корпусе, но Каукалов, который успел уже ознакомиться с территорией отеля, отрицательно качнул головой:

– Нет, только бунгало!

Портье сделал постное лицо и согласился - выдал им бунгало на четырех человек.

– То, что доктор Коган прописал!
– Каукалов был доволен.

Комнаты в бунгало были небольшие, вытянутые, с двумя "семейными" кроватями и маленьким столиком, над которым висело зеркало; на веранде стоял белый пластмассовый столик. Два стула вверх ногами лежали на бордюре - смотрели в небо поломанными ножками. Каукалов выразительно взглянул на напарника:

– Илюша!

Тот все понял, схватил стулья, сбегал к соседнему бунгало, обменял на целые.

– Молодец!
– похвалил Каукалов.

– Попользовались - и хватит, - ворчливо произнес Аронов.

– Молодец!
– повторил Каукалов.
– От имени и по поручению... объявляю тебе...

– Служу Советскому Союзу!
– шутовски воскликнул Аронов, приложил руку к непокрытой голове.
– Ну что, разыграем, кто в какую комнату пойдет? Кто в левую, кто в правую, а?
– Аронов вытащил из кармана тусклый двадцатирублевик.
– Орел или решка? Орел - правая комната, решка - левая.

– Сыграем так, - сказал Каукалов, - если я выиграю - я выбираю, если выиграешь ты - выбираю я.

Аронов натянуто рассмеялся - он никак не мог привыкнуть к таким шуткам старого школьного дружка. Ловко подкинул монету, поймал правой рукой и стремительно прижал к тыльной стороне левой ладони.

– Орел или решка?

– Решка, - объявил Каукалов.

Илья приподнял руку. Монета лежала решкой вверх. Аронов завистливо вздохнул.

– Я же говорил, - Каукалов усмехнулся, - что я выбираю.
– Он посмотрел на одну дверь, потом на другую и ткнул пальцем в комнату, которая была расположена слева: - Вот эту!

– Не глядя? А вдруг там что-нибудь не в порядке? В холодильнике нет шампанского, а в сортире - туалетной бумаги? Или кондиционер не работает?

– Ящик шампанского купим в магазине, бумагу принесет горничная, неисправный кондиционер заставим выковырнуть и на его место поставить новый. Да и потом, здесь такого не бывает. К тому же у нас свое шампанское есть, - провозгласил Каукалов и достал из сумки литровую бутылку виски, купленную в самолете на тележке "дьюти фри" - беспошлинной продажи, сейчас забросим шмотки и пойдем на пляж отмечать приезд.

Вино в холодильниках стояло - и в одной комнате, и в другой, кондиционеры хоть и грохотали так, что изо рта были готовы высыпаться зубы, но работали довольно сносно, туалетной бумагой можно было обмотаться с ног до головы - в каждой ванной комнате по три запасных рулона...

Отдых начался.

– Слушайте, а чего это за игры вы затеяли?
– неожиданно спросила Майя и, округлив глаза, отхлебнула виски прямо из бутылки.
– Зачем упорно делали вид, что с нами вообще не знакомы?

Аронов переглянулся с Каукаловым. Оба промолчали - на этот вопрос отвечать им не хотелось.

– А?
– настырная Майка не желала униматься.

– Бэ!
– резко выпалил Аронов. Будто из пистолета выстрелил. Он был резок, но знал, что Майя на него не обидится.

Они действительно приехали в аэропорт порознь, Каукалов с Ильей и Майя со своей подружкой, и всякие контрольные посты - таможенный, аэрофлотский, паспортный, - тоже проходили порознь. При этом Аронов изо всех сил пыжился, старательно отворачивал голову, делая вид, что не знает девчонок, надувал щеки, изображал из себя очень занятого джентльмена.