– Вы в курсе, что идет дождь?

– Это очень мило с вашей стороны, но я люблю гулять в дождь.

Хупер как-то сник.

Разговаривая на сцене с организаторами, Ларкин не упускал из виду человека в шарфе. Он видел, как тот беседовал с группой женщин, потом надел свой плащ и покинул помещение. Ларкин расспрашивал активистов до тех пор, пока зал окончательно не опустел и даже все ещё оптимистично настроенный Хупер не ушел вслед за всеми. Оказавшись наконец под навесом крыльца, он потянул немного время, открывая зонтик, потом шагнул на тротуар и повернул налево. Так и тянуло обернуться, но Джим пересилил себя и прикрылся зонтом.

Безумная идея, сказал Смат. Шли ли вообще его телохранители за ним?

Он прибавил шагу и стал под деревом. Шорох показал, что наживку заглотнули. Джим опустил зонт, чтобы расширить поле зрения: дренажные канавы и темные лужи, густые живые изгороди, заборы с покосившимися от ветра столбами - и чья-то тень. Тень, которая пересекла улицу и направилась к нему.

– Мистер, огоньку не найдется?

Он бросил осторожный взгляд за плечо - никого. Хваленая защита! Прикрытый с одной стороны забором, он не двигался, оценивая комплекцию противника. Тот явно был крупней его. Свободной рукой Джим похлопал по карману:

– Боюсь, что нет.

Мужчина ждал. Дождь капал на его мокрые волосы. Ларкин переложил зонтик в другую руку.

– Нет, у меня нет зажигалки, - он заметил движение позади, на повороте: всего лишь тихий, но несомненный шорох.

– Одну секунду...

Мужчина подошел ближе. Ларкин хотел пошевелить левой рукой, но не смог - зонт прочно застрял в заборе. Он дернул сильнее, зонт выскочил и Ларкин с размаху угодил мужчине по колену.

– Ой!

Ларкин отскочил в сторону. Мужчина услышал что-то за спиной и стремительно обернулся. Правая рука поднялась, он сжимал что-то в ладони. Приближавшиеся тени остановились.

– Ох черт, - мужчина массировал колено.
– Что это значит? Черт возьми!

– Не двигайтесь!

– Кто вы вообще такие?

– Полиция! Бросьте то, что у вас в руке!

– Вы что, с ума сошли? Я спросил у человека, нет ли у него огонька...

– Мы это слышали. Бросайте!

Что-то упало в сточный желоб. Разъяренно посмотрев на Ларкина, мужчина сделал шаг назад.

– Как вас зовут?

– А вас?

– Здесь спрашиваю я. Итак...

– Предъявите ваши документы!

Ларкин сказал:

– Послушайте, мне кажется, это не...

– Предоставьте это дело нам, сэр.

– Черт возьми, я просто попросил закурить!

– Где вы живете?

– В доме. Где ещё живут?

Сделав ещё шаг назад, мужчина смог одновременно обозревать всех троих. Полицейские тоже шагнули вперед, чтобы восстановить равновесие. Ларкин отошел от забора. Дурацкая ситуация. Один полицейский нагнулся и осторожно поднял брошенный предмет.

– Это ваше?

– Да. Вам нравится?

– В такую погоду следует держать его раскрытым.

– А вы попробуйте, заставьте эту чертову штуку раскрыться!

Полицейский повертел в руках зонт и передал его напарнику.

– Я хочу, чтобы вы ответили на мои вопросы.

– Мне бы тоже этого хотелось, мистер.

– Почему вы заговорили с этим человеком?

– Потому что мне нужна была зажигалка, черт вас возьми!

– Однако это выглядело так, будто вы хотите на него напасть.

– Я? Это он ударил меня зонтом по коленке!

– Действительно, - вмешался Ларкин, - зонт застрял в ...

– А где вы живете?

– Если хотите знать, на этой улице, на той стороне. И когда я приду домой, я позвоню в полицию! Так что не зарывайтесь!

– Вы женаты?

Мужчина схватился за голову. Ларкин увидел, что между пальцами он держит сигарету.

– Да, я женат, у меня трое маленьких детей, теща, которую нужно навещать, и собака, которая лает. Как вы думаете, отчего я выбрался на улицу, чтобы спокойно покурить?

– Очень убедительно. Я думаю, мы...

Голос потонул в шуме подъезжающей машины. Лица четырех мужчин озарились резким светом фар. Машина затормозила и остановилась рядом с ними. Суперинтендант Хатчет выглянул в окно.

– Эрскин! Что тут у вас?

– Этот человек приблизился к нему, сэр, под предлогом...

– Не имеет значения. Все равно. Посадите его в машину.

– Есть, сэр. Что произошло?

– Еще один расчлененный труп. Третий. И, судя по тому, что я слышал, самый ужасный.