–  Ничего, - заверил его Эвелль.
– Мои парни постараются. Им и не такие редкости отыскивать доводилось.

–  Меня, если не захочу, не найдут, - сообщил Эннеари, устремляясь к выходу.

–  А кто тебе сказал, что ты - редкость?
– расхохотался Лерметт.

Спустя несколько мгновений в Мозаичном коридоре не осталось ни души, кроме Иргитера. Орвье, покидая коридор последним, не преминул оглянуться. Риэрнский король так и остался стоять с разинутым ртом, привалясь к двери бальной залы. Выражение на его лице было мрачное и преглупое донельзя.

Глава 8

Эльфийская тайна

Арьен и Илери стояли слишком далеко, и голосов их Шеррин не слышала только видела, как эти голоса подымаются вверх легкими, почти невесомыми тающими облачками: утро выдалось холодное. Шеррин стояла у окна и не отрываясь смотрела, как тает в рассветных лучах неслышный ей голос Арьена.

Голос, голос твой... Арьен, ты как песня в тумане, когда кажется, что дороги не найти... ты как стрела, рассекающая боль... а я и не знала... как я могла не знать - и все-таки жить... нет, не могла, потому что я и не жила еще, меня не было, меня просто еще не было, я есть только теперь - когда твой голос превращается в облака... это волшебство такое, да? Конечно, волшебство - ведь когда я вижу эти облака, я ничего на свете не боюсь, ничего... даже улыбнуться тебе вот так, издали, и рукой помахать - не боюсь...

Арьен и Илери помахали ей в ответ, и Шеррин отошла от окна. Разговора, который вели между собой эльфы, она не слышала.

А если бы слышала?

–  Худшей глупости ты еще никогда не говорил, - нахмурилась Илери.

–  Да пойми же!
– горячился Эннеари.
– Нельзя ее одну оставлять. Я теперь окончательно уверился - нельзя ее оставлять без присмотра. Я не очень понимаю пока, чего Иргитер от нее хочет и при чем тут его свита...

–  Я тоже не понимаю, - живо перебила его Илери.
– И я тоже считаю, что оставлять Шеррин одну нельзя ни за что. Но вот вам рядом с ней покуда делать нечего.

–  Да почему же?
– едва не взвыл Эннеари.

–  Арьен, - тихо и безнадежно произнесла Илери, - неужели ты совсем слепой?

В эту минуту стоящая у окна Шеррин помахала рукой.

–  Арьен, - нетерпеливо сказала Илери, помахав рукой в ответ, - неужели ты не видишь?

–  А что я должен видеть?
– спросил совершенно сбитый с толку Эннеари. Я вижу только одно - что эта девушка в опасности.

–  Да - только за ней мы и сами присмотрим!
– в сердцах произнесла Илери.
– Я, Джеланн, Наэле, остальные девушки. При нас эти скоты Шеррин не тронут. А вот вам, красавчикам, лучше покуда держаться от нее подальше. Не то добром дело не кончится.

–  Почему?
– не на шутку возмутился Арьен.
– Ты думаешь, хоть у кого-то из нас достанет безрассудства самим нарываться на ссору со всей этой риэрнской...

–  Какая ссора!
– окончательно вспылила Илери.
– Арьен, при чем тут риэрнцы - да ты на девушку посмотри! Неужели ты не видишь? Неужели ей и без того горя мало?

–  Не понимаю...
– ошарашенно признался Эннеари.

–  А тут нечего понимать!
– отрезала Илери.
– Ладно, вчера я еще была готова подумать, что признаки пока еще не так и заметны. Мне, как целительнице, виднее. Но сегодня-то не заметить просто невозможно - любому из нас. Это зашло слишком далеко.

–  Признаки... чего?
– прошептал Эннеари, уже начиная понимать.

–  Вечной юности, - горько произнесла Илери.
– Но не бессмертия. Арьен, она любит одного из нас - и безответно.

–  Тогда я понимаю, почему ты не хочешь...
– выдохнул Арьен.
– Тогда нам и вправду лучше лишнего возле Шеррин не крутиться. Может, если с глаз долой...

–  Не думаю.
– Илери опустила голову.
– Но надеюсь.

–  Ох, и горя кому-то будет!
– молвил Арьен, живо представив себе, каково это - быть предметом безответной любви.
– Другое дело, что ее, бедняжку, жаль до слез, а вот ему - поделом! Хотел бы я знать, кто этот слепой идиот! Ведь такая девушка... нет, ну редкостный ведь болван! Сказочный просто!

Почему Илери бросила на него взгляд, более чем далекий от восхищения, Эннеари так и не понял.

–  Это верно, - медленно произнесла она.
– И, боюсь, это очень печальная сказка.

Только уже расставшись с Илери, Арьен окончательно осознал, что случилось - и что еще может случиться... лишь потому и может, что он решил поспорить с судьбой на равных. Потому, что он надумал привезти в Найлисс посольство - и не ради самого посольства, а с тайным умыслом... будь он трижды и четырежды неладен.

Больше всего на свете Эннеари сейчас хотелось остаться одному - да не здесь, не в Найлиссе, а дома, в Долине - чтобы рухнуть пылающим лицом в ледяную осеннюю росу. Как он мог? Нет, но как он мог?! Как ему только в голову пришло? Как только он надумал так страшно, так жестоко рисковать? Жестоко - и настолько безоглядно...

Арьен медленно отнял руки от лица. Ледяные пальцы, совсем ледяные и не согрелись ничуточки... щеки так и горят, а руки все равно холодные, словно он ими снег разгребал.