– Огребли?
– переспросил Старик, и Горелый махнул рукой.

– Седого опять нет, - вздохнул Иван.

32.

Седой дежурил в скверике у Любкиного дома. И он, конечно, не мог знать, что за соседним деревом скрывается Любка. Не раз она порывалась подойти к нему, но боялась, что Седой убежит. Она решила во что бы то ни стало выследить его и терпеливо ждала.

Уже совсем стемнело, когда к дому тихо подъехал автомобиль и из него вышел мужчина в плаще. Он прикурил и посмотрел на Любкины окна. Любка ахнула, узнав в нем Артура. Седой тоже перехватил его взгляд, и сердце его тревожно сжалось. Артур вдруг повернулся - они встретились взглядами. Седой неожиданно для себя ступил шаг ему навстречу. Любка дернулась, собираясь вмешаться, но Артур как-то криво усмехнулся, бросил сигарету и сел в машину, еще раз бросив взгляд на Седого.

Когда машина скрылась за углом, Седой сунул руки в карманы и побрел прочь. Любка, скрываясь за деревьями, последовала за ним.

_ _ _ _ _

У самого входа в башню Седой вдруг повернулся. Любка спряталась за выступом стены, затаив дыхание. Седой нащупал веревку и дернул три раза, подождал и дернул еще два. Далеко, внутри башни, печально прозвенела рында.

33.

– Вот бы нам такой!
– восхищался Иван бригом на картине Чекушки.
– И вперед, на всех парусах!

– По мне хоть на корыте, лишь бы слинять отсюда, - Горелый повертел акварельку.
– Так себе кораблик, крейсер лучше.

– Нет, на крейсере нельзя. Надо, чтоб красиво...

– Чего красиво-то?
– наморщил лоб Горелый.

– Ну как же!
– Иван даже подпрыгнул.
– Все должно быть красиво. Чтобы раз... Там ведь пальмы кругом, попугаи... и все говорят.

– И что они говорят, твои попугаи?

– Здрасти!
– удивился Иван.

– Что "здрасти?"

– Они и говорят: "здрасти, пожалста... Доброе утро, Вания".

– Хм, - усмехнулся Горелый, - знавал я одного попугая.
– Лихо по-матерному крыл. Классный попка!

– А еще там верблюды и антилопы, и тигры, только не кусачие. Такие -как киски. Канючат себе и на лесочке нежатся. И мороженое кругом -бесплатное ! И карусели, и горки, и мультяшки...

– Начхать мне на твои карусели! Главное - чтоб тепло было и ментов не было. Лежишь себе под пальмой и ждешь, когда банан свалится и пятки тебе туземочка глазастая чешет... Писк?

– Скорей бы, - вздохнул Иван.

– Захватить бы крейсер и под черным флагом на всех парах, пока зима не наступила...

– Под черным нельзя, - вмешался Старик, пытаясь открыть ножом консервную банку.

– Ишь ты, мильонщик наш зачирикал, - заржал Горелый, отняв у Старика нож и банку, - Отчего ж нельзя, поведай народу!
– подмигнул он Ивану, приглашая повеселиться.

– Оттого нельзя, что с Богом надо.
– спокойно отвечал Старик.

– Так его ж нет, - поддел его Горелый.

– Есть, - Старик поправил очки.

– Круто!
– хихикнул Горелый, - Вань, ответь мне, пожалуйста, есть ли Бог?

– Откуда мне знать, я не видел, - пробормотал Иван и отвернулся.

– Нет, ты на вопрос отвечай... Ну, есть?

– Нету... наверное, - Иван смотрел в пол.

– Видишь, дед, - вздохнул притворно Горелый.
– Иван говорит, нет.

– Если ты его не видишь, это не значит, что его нет. Вот ты сейчас звезд не видишь, а они есть. Наступит ночь, и ты увидишь. Так и с Ним. Придет твое время - и увидишь. Как прозреешь, так и увидишь.

– Ну, философ, - завелся Горелый, - я что, слепой, по-твоему?

– Почему же. Только ты смотришь глазами, а надо душой...

– Душой!
– Горелый проткнул ножом банку.
– Вот моя душа!
– и похлопал себя по пузу.
– Она жрать хочет и смотреть ей нечем. Вот, у Ивана, наверное, есть... Иван, у тебя есть душа?

– Отстань, - насупился Иван.
– Я остров хочу, чтобы солнце... хочу... Иван чуть не плакал.

– То-то же... И это правильно. А тут какое солнце? Дождь да туман.

– И на острове дождь бывает, - продолжал Старик.
– Солнце в себе надо искать.

– Страшно в себе...
– Иван поднял глаза на Старика.

– Почему, Ваня?

– А вдруг его там нет?
– быстро прошептал он.

– Да какое солнце!? Вы что с ума все посходили? То им солнце, то душа... Скажете, если приглядеться, то и остров увидеть можно? Что? Что молчите?

– Можно, - просто ответил Чекушка, вытирая тряпкой кисть.

– Седой!
– обрадовано заорал Горелый навстречу командиру, уже давно стоявшему незамеченным в темном коридоре.
– Слышишь, что несут? Остров, говорят, увидеть можно! Это отсюда-то. Ты врубись!