– Выпей водки? Трясешься, аж противно.

Артур выпил послушно и предложил Любке вина.

– Вино кислое!
– Любка открыла наугад ящик бюро и вытащила изящный браунинг со змейкой на ручке.
– Ого... Поиграем?

– Во что?
– нерешительно усмехнулся Артур.

– В кошки-мышки...
– Любка вдруг хищно посмотрела на Артура и тщательно в него прицелилась.

Артур вытер пот со лба.

– Это игрушка... Пугач.

– Единственная стоящая вещь... И та фальшивка, - Любка бросила пистолет в ящик.

– Мне не очень понятно твое возмущение, - Артур развел руками-крыльями, муаровый тусклый узор на ткани халата заиграл новым цветом.

– Это от того. что вино кислое, - Любка хихикнула.
– А ты похож на бабочку... Есть такая бабочка - махаон.
– Любка поискала глазами. Надела ему на голову корзинку, воткнув в нее два павлиньих пера.
– Вот так... Летай!

Артур молчал.

– Ну, что же ты?
– Любка налила ему и себе водки. Они выпили.
– Так лучше...
– Любка уселась в кресле.
– Ну же, пошел!

Артур "полетел", как большая бордовая бабочка, взмахивая крыльями и вздрагивая павлиньими усиками. Он "летал" долго, пока не заметил, что Любка не смотрит на него. Артур замер. Сигарета в пальцах Любки догорела и обожгла ее.

– Черт!
– она, наконец, увидела Артура. Поднялась и сдернула с головы корзинку.
– Ну, какая ты бабочка! Ты же паук... Все к себе, все к себе... Дом - чаша!
– она пошевелила в воздухе пальцами.
– Де-нежки. Тут даже воздух медяками пахнет. Дешевыми потными медяками... Ты и меня хочешь... приобщить к коллекции. Но ведь всего не купить. Все равно всего не купить... Какое же ты все-таки дерьмо! Гораздо хуже моего партийного папочки, которому ты так верно служил!
– Она снова рассмеялась, грозя пьяно пальчиком, и вдруг добавила зло, не глядя нас Артура, - Ну, тем и лучше!
– губы Артура скривились.
– Ладно, не плачь. Где здесь у тебя кровать?
– Артур посмотрел недоумевающе.
– Что ты идиота корчишь?
– Любка усмехнулась и сдернула с себя платье.

Артур затрясся. Любка смотрела поверх него, и глаза ее были пусты.

Они не видели, как с улицы, снизу смотрел на окна квартиры Артура Марсель, как он взял кусок глины, вложил туда принесенную с собой фигурку из хлебного мякиша, наподобие тех, что делал Леший, и пошел ближе к дому, глядя на окна.

47.

Седой пошел на шорох и, отодвинув задвижку, распахнул дверь. У порога лежал Старик с разбитым лицом и слабой рукой царапал косяк. Седой взвалил его на плечи и отнес в убежище. Старик что-то бормотал по-итальянски. Седой наклонился, пытаясь разобрать, но так ничего и не понял. Наконец, Старик уснул. Седой поднялся и вышел на крышу башни.

Дождь уже кончился. Прогрохотала первая электричка. Журчал внизу ручей. Было слышно, как падают тяжелый капли с листвы.

Седой до боли в глазах всматривался в синеющую даль, но острова так и не увидел.

48.

Седой стоял у окна-бойницы и наблюдал за Чекушкой. Чекушка расставил у речушки мольберт и с остервенением писал. Старик с Иваном кроили на столе паспарту. Горелый лежал на нарах, как вдруг вскочил и, схватив тюфяки, бросился к провалу и принялся бросать их вниз. Старик с Иваном переглянулись.

– Ты чего?
– спокойно спросил Седой, подойдя.

– Не могу больше!

– А спать будем на чем?
– усмехнулся Седой .

– Хоть на гвоздях! Всего поискусали! Леший, гад, и тут постарался!
– Горелый взглянул на недоумевающего Седого.
– Клопы!
– показал Горелый пузо, - Всего искусали... Спать не могу! Жрать не могу! Ничего не могу! Ну, что, так и будем отсиживаться, а? За счет Чекушки, а?

– Может, это аллергия?
– Седой с преувеличенным вниманием осмотрел живот Горелого. Горелый отшвырнул его руку.

– Ты мне глазки не заговаривай!.. На дело надо идти, Седой.

– Какое?

– Крутое. Чтоб верняк. Кассу надо брать или магазин, баню, я не знаю! Не могу я больше здесь торчать! Или на дело, или уйду я от вас...
– Горелый отвернулся, спрятав глаза.
– Я ведь поверил... В остров этот сраный поверил...

– Я понимаю, - Седой помолчал.
– Подожди чуток. Мы придумаем. Что-нибудь обязательно придумаем.

49.

Любка закончила писать и, сложив лист вдвое, положила на середину стола. Посмотрела в зеркало - на нее смотрело старушечье сморщенное лицо. Она отвернулась и вышла из комнаты. Порыв сквозняка сдул лист со стола на пол под диван. Остался торчать только краешек.

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Артур стоял на посту, на том же месте, где стоял когда-то Седой. Любка вышла из дома и, не глядя по сторонам, сгорбившись, пошла по дорожке. Артур незаметно следовал за ней.

Она уже устала ж присела на скамью, когда вдруг услышала вдали едва уловимый призывный крик проходящего курьерского.

Любка вскинула голову, как борзая, медленно поднялась и заспешила на далекий зов. Артур едва успевал за ней и в конце концов потерял в привокзальной толпе. Он долго брел наугад и наконец увидел ее.