Похоже, Мать-Волчица заявила на меня свои права.

А я истекал кровью, был измотан, безоружен и, клянусь, спасал меня только свет эгиды. Слепя яркими кинжалами лучей Мать-Волчицу, отражая ее ужасающие удары, каждый из которых сотрясал мост до самого основания со звуком, подобным грому.

– Ты пролил кровь Дивока, Лев.

ВЖУ-У-У-УХ.

– И теперь я требую крови.

БАБА-А-АХ.

Если бы я мог добраться до нее, я бы выжег ей вены даром моего отца. Но я истекал кровью, был переломан, задыхался. Откатившись в сторону от удара, летевшего сверху, я поднялся на ноги и потянулся к горлу Киары, но она довольно сильно врезала слева, раздробив мне все кости в руке и отправив в полет к перилам, словно игрушку. Я полетел, судорожно хватая ртом воздух. Приземлившись, я тщетно попытался подняться на ноги, но в голове у меня вспыхивали звезды, черные и ослепляющие. Но конец мне должен прийти не здесь – это я знал точно. У меня осталось еще дело к Вечному Королю, и я бы не сдался какой-то Неистовой шавке. Но Мать-Волчица нависла надо мной, высоко подняв молот, и, взглянув вверх, я увидел, как Манэ, ангел смерти, уже протягивает мне руку.

– Когда встретишь в аду великого Толева, – прошипела Киара, – передай, что это я отправила тебя к нему.

И тут я услышал, как…

Шаркают сапоги.

Позвякивает кольчужная рубаха.

Заметил блеск свежей крови на звездчатой стали.

Диор встала за спиной Матери-Волчицы, а Пьющая Пепел, сверкающая у нее в руке, была измазана кровью девушки. Оскалив зубы от ярости, Диор вонзила клинок в спину Киары. И на мгновение мое глупое сердце решило, что все закончится так же, как и в момент, когда она убила Дантона на реке Мер.

Но в этот раз все пошло по-другому.

В этот раз на ней были металлические доспехи – тяжелые, шумные, сильно замедляющие движения.

В этот раз предупреждающе закричал Кейн, когда Диор собралась нанести удар.

В этот раз Диор буквально поймали за руку.

Киара развернулась, подняла свой молот и перехватила удар. Пьющая Пепел прикусила железо поперек рукояти, вниз по которой понеслись искры. Ведь, несмотря на свою ярость и мужество, Диор тренировалась всего четыре недели. А ее противник обладал силой богини и опытом пропитанных кровью десятилетий.

– Вот дерьмо… – выдохнула девушка.

Киара отбросила Пьющую Пепел в сторону, ее клинок сверкнул во тьме звездой, из которой и был выкован, перелетел через перила и упал вниз, в пустоту. Я предупреждающе захрипел, когда Мать-Волчица схватила Диор за горло, приподняв, – такой хваткой она могла бы и железо стереть в порошок. Глаза девушки вылезли из орбит, ноги задергались, пальцы сжались в кулаки, а мое сердце замерло от ужаса в ожидании хруста…

– СТОЯТЬ!

Киара моргнула и повернулась к Кэрнхему. В ушах у меня зазвенело, в груди заклокотало, когда я увидел две фигуры, плывущие за спиной сквозь тлеющий дождь. Они пробирались сквозь обломки и мертвых лошадей, окутанные дымом, а за ними шагал отряд рабов с окровавленными мечами.

– Стоять? – Киара сердито посмотрела на них. – По какому праву вы мне приказываете? К западу от Мер и к северу от Умдира находится провинция крови Дивок. Вы вторглись во владения моего темного правителя. – Мать-Волчица выпрямилась во весь свой впечатляющий рост. – Представьтесь, кузины. Это требование, а не просьба.

По мосту пролетел порыв холодного ветра, рассеяв дым и обнажив Душегубиц во всей их бледной красе. Белая и черная парча теперь были усеяны красными пятнами. Темные глаза горели огнем, и, кажется, в них читался легкий страх при виде девушки в этой чудовищной хватке. Они долго смотрели на Киару, склонив головы под одним и тем же углом.

– Мы дочери короля этого вечного королевства. Железные сердца. Королевская кровь. Если в твоих жилах есть хоть одна капля заслуг, ты знаешь наши имена, не так ли?

Киара, казалось, даже немного сжалась, когда до нее дошло, кто перед ней.

– Леди Альба. Леди Алина.

Душегубицы склонили головы.

– Я…

– Киара Дивок. – Чернильно-черные глаза скользнули по соратникам Киары, задержавшись на железных наручниках, свисающих с ее пояса. – Мы знаем тебя, Мать-Волчица.

– Тогда вы знаете, что я дочь Приора – предводителя моего рода, грозного и непобедимого суверена всего Оссвея. Этот, – Киара указала на меня своим блестящим от крови молотом, пока Диор дергалась в ее хватке, – задолжал…

– Твои должники нас не интересуют. Девчонка – только наша.

– Девчонка? Я…

– Наша, – повторили Душегубицы. – И не проповедуй Воссам о суверенитете, щенок. Твой нищий род даже слова такого не знает, не говоря уж о его сохранении.

– Щенок? – выплюнула Киара. – Я третьерожденная Никиты Черносерда! Сына самого Толева-Мясника! Я хожу по этой земле сто…

– И проживешь сотню ударов сердца. Или успеешь раз сто моргнуть. Если не отпустишь ее. Отдай ее нам, а потом убирайся, прихватив свой сброд.