— А Джоуи дома? — спросила я, внимательно глядя на Даррена.

Даррен тяжело вздохнул:

— Я не знаю, где он.

— Что значит «не знаю»? — задохнулась я. — Где он, Даррен?

— Тайг не слишком хорошо принял новость о папе и взорвался, — пробормотал он, потирая переносицу. — Джоуи пошел его искать. — Проведя ладонью по темным волосам, он снова болезненно вздохнул, потом показал на книги на кофейном столе. — Можешь собрать свои книжки, чтобы мы поехали? Я оставил дома Шона, Олли и маму...

— Не думаю, что ей следует ехать домой, — быстро возразил Джонни.

Даррен быстро повернулся к нему:

— Не понял?

— Я сказал, не думаю, что она должна ехать домой, — спокойно повторил Джонни. — Она может остаться здесь, со мной. Ваш отец не знает, где я живу.

— Она едет домой, — напряженно повторил Даррен. — Сейчас же.

— Не понимаю, почему она должна... — начал было Джонни, но Даррен перебил его.

— Держись подальше, — предупредил мой брат. — Я серьезно.

— Все в порядке, — неохотно произнесла я, готовая делать что угодно, лишь бы не возвращаться в Элк-Террас, но понимая, что выбора нет. — Я поеду.

Ссутулившись, я отпустила руку Джонни и собрала последние учебники. Мои глаза наполнились слезами, я почти ничего не видела, когда пыталась запихнуть в пенал все свои карандаши, и ручки, и линейку... — Просто дай мне минутку.

— Я подожду в машине.

Я напряженно кивнула, стоя спиной к нему и складывая свое барахло.

— Ладно.

Дверь гостиной закрылась, и тут же Джонни возник рядом со мной.

— Поговори со мной.

Я покачала головой и бросила пенал на столик. Содрогаясь всем телом, я схватилась за волосы и задышала глубоко и медленно, отчаянно стараясь совладать с эмоциями.

— Я... — Закрыв рот, я обошла Джонни и направилась к окну. — Я...

Снова тряхнула головой, резко выдыхая.

— Шаннон, ну же! — подбодрил меня он, снова подходя ближе. — Скажи что-нибудь!

— Я думаю... — помолчав, я опустила голову и ухватилась за подоконник, — что сейчас заплачу.

— Все в порядке, — сказал Джонни, стоя так близко ко мне, что касался меня бедром. — Плакать — нормально.

— Но я не хочу снова плакать перед тобой... — Я крепко закрыла глаза и с трудом выговорила: — Я не хочу, чтобы ты постоянно видел меня в отчаянии...

— Ну, выбирать не приходится, — возразил он, разворачивая меня и обнимая. — Потому что я тебя не оставлю.

Я, не открывая глаз, прошептала:

— Джонни, я не могу...

— Я никуда не денусь. — Он обнял меня крепче.

Я повторила попытку:

— Ты не можешь...

— Я никуда не денусь, Шаннон.

— Ты не должен...

— Я с тобой. С тобой. Целиком и полностью. В горе и в радости. Я не уйду, Шан. Так что не скрывай от меня эту свою часть.

Я очень долго не могла шевельнуться от напряжения. Его это не тревожило, он просто держал меня в объятиях, не отпуская, отказываясь оставить меня одну.

А когда я сдалась? Когда наконец развалилась? Все обрушилось на него. Я сломалась. Я абсолютно потерялась там, в гостиной Джонни.

Я не хотела разговаривать.

Я хотела только плакать.

Джонни, похоже, почувствовал это, потому что не спрашивал меня ни о чем. Он вообще не произнес ни слова. Он просто держал меня в объятиях, прижимая к себе, пока вся моя жизнь рушилась.

47

ПОМОЧЬ ЕЙ

ДЖОННИ

Я не мог спать. Мозг был в состоянии повышенной готовности, все мышцы напряжены. Каждый раз, когда я закрывал глаза и пытался заснуть, в голове возникала картина: Шаннон лежит на больничной койке, избитая и окровавленная...

Ее отца отпустили.

Он расхаживал как свободный человек.

И именно в долбаном Баллилагине, а не где-нибудь.

Разгневанный, я повернулся на бок и попытался очистить мозг, но ничего не получилось. Совершенно потерянный, я скинул одеяло и поморщился, когда Сьюки зарычала во сне.

— Прости, малышка, — прошептал я, в темноте пересекая комнату.

Выйдя из спальни, я включил свет в коридоре и пошел в другой конец дома. Лет девять прошло с тех пор, как я в последний раз посреди ночи пробирался в родительскую спальню, но я теперь я был именно там — в час ночи.