– А куда же вы меня привезли? Здесь же никого нет! Где же все?!

– Вот и проверишь, куда все делись! – буркнул гном, сплевывая через зубы.

У меня по спине снова побежали мурашки, будто кто-то, сидя в палисаднике, неотрывно и с подозрением рассматривал меня. Я резко повернула голову и успела заметить, как в одном не закрытом ставнями окошке с резными наличниками мелькнуло и сразу же пропало морщинистое старушечье лицо.

– Мне кажется, за нами следят! – выдохнула я.

– За нами отовсюду следят! – буркнул Ваня, разглядывая через приоткрытые ворота чей-то двор.

И тут из-за заборчика показался мужичишка. Он воровато выглянул, потом спрятался, и мы увидели лишь торчащую лохматую макушку. Потом снова показалось его рябое лицо с рыжей бородой лопатой.

– Эй, путники, – позвал он нас и моментально скрылся из виду. Мы недоуменно переглянулись.

– Ты хххто?! – заорал во всю глотку Пантелей.

Мужичок выскочил из своего укрытия и с гримасой паники на лице прижал палец к губам:

– Тише вы! Кого ищете или что забыли?

– Нам бы в Данийю перебраться! – снова завопил Пантелей.

Мужичок побледнел так, что на щеках выступила почти тысяча веснушек, снова прижал палец к губам и махнул рукой. Мы подъехали поближе к нему.

– Нельзя! – горячо зашептал он. – Не получится!

– Это еще почему? – гаркнул гном.

– У вас беда какая? – подыгрывая мужику, полушепотом спросила я. – Мы можем помочь, Ваня у нас маг. – Я ткнула пальцем в Петушкова.

Мужичок долго думал, внимательно рассматривая Ванятку. Я покосилась на приятеля. У того практически сошли синяки, и впечатление портил только выбитый передний зуб, а так – почти теоретик, третья снизу ступень.

– Ладно, пошли! Только тише! – цыкнул мужичок.

Он исчез за забором, оставив нас теряться в догадках о произошедшем в деревне. Вскоре открылись ворота, и мы смогли въехать во двор. Нас с большими почестями проводили в маленькую чистую горницу. Жена хозяина – стройная молодая женщина – спешно накрыла на стол: поставила бутыль браги, тарелку свежих помидоров и огурцов и тарелки для окрошки. Встречать нас вышли двое хозяйских детей: мальчик и девочка погодки.

– Меня зовут Лексей, – представился мужик, – я староста нашей деревни.

Мы расселись за столом, выпили, и Лексей начал свой рассказ.

Деревня у них большая, не шибко богатая, но и не бедная, кормятся все в основном от торговли с проезжающими в Данийю. У всех огороды и своя скотина, выставят по дороге кто ведро картошки, кто крынку молока, глядишь, проезжий и купит. Жили они, поживали, но случилась страшная напасть. С неделю назад кто-то начал резать овец на выпасе, пока пастух по молодкам бегал. Решили, что волки злобствуют. Пастуха сменили, волков погоняли и успокоились. А третьего дня деревенские ребятишки пошли на Драконову реку купаться в полверсте от деревни и увидели чудище зеленобокое, перепугались и бегом кинулись обратно к мамкам. Им, естественно, не поверили, но все же проверили, и оказалось, действительно, ящерица огромная – сажень высотой, пара саженей длиной, с большими перепончатыми крыльями, и морда такая страшная-страшная, клыкастая, с желтыми глазами и вертикальными зрачками.

Мы с Ваней переглянулись.

– Вань, ты драконов видел?

– Только на картинке в учебнике, – со свистом прошепелявил тот.

– Ага, – кивнула я, думая о таком пренеприятнейшем казусе, – а как бороться с ним, знаешь?

Ваня замотал головой.

Драконы считались вымирающим видом среди разумных животных и были занесены в пресловутую «Книгу вымирающих видов». Как писали в учебниках, определенного места обитания у них не было, появлялись сами по себе то там, то сям, пугали народ и вырезали стада, а поэтому считались зело опасными смутьянами. Могли ползать, летать, плавать и так далее, до бесконечности.

– И откуда эта гадина появилась? – продолжал жаловаться староста. – Век такой не видал! Он по реке под мостом плавает, никому перебраться не дает, лодки с людьми переворачивает, чуть заезжего из Бурундии старшину отряда не утопил! Путники переполнили деревню, ждали, когда он исчезнет, а он, змей, только по реке туды-сюды, шварк-шварк. Что делать? Собрались всем миром, вызвали охотника за драконами. Тот вчера приехал, заплатили ему пятьдесят золотых. Он деньги-то взял, помахал мечом пред носом чудища, а змеюка огнем пыхнула, из боеготовности охотника, значит, вывела… и сожрала! – На глазах у старосты появились слезы. – Представляете, сожрала вместе с деньгами! У-у-у… тварь! – Он схватился за голову. – А потом это чудище зеленобокое заявило, чтобы мы ему девицу невинную кудрявую привели на обед. Так у нас все бабы своих девок по погребам попрятали, чтобы, не дай бог, не скушал, гадюка!

– А где все путники? – встряла я в его слезливый монолог.

– Он как охотника сожрал, они и разбежались, – развел руками староста. – У нас все боятся на улицу выходить, и переправы больше нет, – вздохнул он печально.

Пантелей слушал с задумчивым видом, потом поднялся и кивнул на дверь:

– Ну-ка, братцы, пойдем, посоветуемся!

Втроем мы вышли в сени.

– Вот что, – начал Пан, – Ваня, ты его просто обязан убить!

Петушков побледнел и мелко затрясся. Заметив это, гном хмыкнул: