– Ну или хотя бы пугнуть. Другой переправы просто нет, или по мосту, или обратно!

– Пан, – едва не плакал бедный Ваня, – ты рехнулся. Да я такое чудище земноводное только на картинке видел! Я даже не знаю, что с ним делать! И потом, драконы в «Книгу вымирающих видов» занесены под пунктом первым, да за его убийство меня до конца жизни лицензии лишат!

– Ваня, ты маг или рядом прошелся? – строго спросил гном. – Зачем тебе убивать его? Вон, Аська же усыпила всех птичек в лесу, а ты чем хуже. Пусть он тоже покемарит, а если потонет в это время, так это не твоя вина! Да и мелко там, поди, – добавил он.

– Нет! – уперся Ванятка.

Я удивленно подняла брови. Признаться, я не ожидала такого упорства от Петушкова.

– Ваня! – пропели мы в один голос с Пантелеем, расплываясь в благожелательных улыбках.

– Ну вот и ладненько, вот и порешили! – радостно потер ладони Пан и вошел обратно в горницу.

– Ничего мы не решили, – уже плакал ему в спину Ваня. – Я не готов ни морально, ни физически! Ася, стой!

Я повернулась к Ване спиной и пожала плечами, полностью снимая с себя всю вину за энтузиазм гнома.

Мы объявили радостную новость старосте, что, дескать, Ваня у нас маг первосортный, драконов убивает за так, и мы поможем совершенно бесплатно, то есть безвозмездно. Староста подскочил с лавки, долго жал Ванятке руку и сказал, что общество этого не забудет.

Охота на дракона была назначена на послеобеденное время.

За короткий промежуток мы морально подготовили Петушкова и попытались убедить его в необходимости данного поступка. Доводов у нас было два, один другого весомей: слава вечная и негаснущая, и главное – переправа.

О таком важном событии узнала вся деревня, так что, когда мы шли к реке, за нами следовали едва ли не все ее жители и даже бережно спрятанные молодые девицы. План разработали простой: я из себя строю жертву, которую селяне решили отдать на растерзание, и пока я дракона отвлекаю, Ваня, подобравшись к нему со спины, начинает нападать. Мне связали руки, и староста повел меня к реке, сзади плелся волнующийся, а потому трясущийся Петушков.

– Ась, – ныл он, – ну а что мне говорить, как вести себя?

– Вань, – не выдержала я, – ты «Непредсказуемых убийц драконов» в Училище читал?

– Читал. Шесть раз.

– Ну так и действуй по книге. Это не книга, а просто инструкция по убиению этих тварей.

– А как я пойму, что он тебя сейчас… того?

– Я крикну: не ешь меня, ирод! – предложила я.

Нас привели к огромному коряжистому дереву на крутом берегу.

– Вот здесь эту гадину мы и нашли в первый раз, – прошептал староста и, оставив меня, отбежал на почтительное расстояние за кусты, где вся деревня ожидала кровавой расправы над зеленобоким тунеядцем.

Я прочистила горло, возвела к небу связанные руки и, взяв высокую ноту, заорала:

– О изверги, зачем вы меня, деву невинную кудрявую отдали на растерзание чудищу земноводному! Я в самом соку, во цвете лет, я жить хочу!

Дракон не появился, я замолчала и осмотрелась. В поле зрения никакое даже мало-мальское чудовище не попало, зато среди густой зелени кустов мелькали периодически высовывающиеся головы в косынках и картузах. Я попыталась взять ноту выше, но голос сорвался на откровенный фальцет.

Кричала я минут пятнадцать, пока мое красноречие не иссякло.

– Мама, забери меня отсюда, я исправилась! – брякнула я оттого, что ничего не шло в голову.

– Че голосишь? Я и так неплохо слышу, – раздался откуда-то сверху громкий басовитый голос с сильным шипящим прононсом.

Они еще и разговаривают?!

От неожиданности я замолчала и изумленно уставилась на чудище. Дракон плавно, как змея, спустился с дерева и лег под ним, разглядывая меня с неподдельным интересом. Выглядел он совсем как на картинке в «Книге вымирающих видов», словно ее срисовывали именно с этого, отдельно взятого экземпляра. Если до сего момента я воспринимала происходящее как глупую шутку, то сейчас самым решительным образом осознала реальную угрозу моей жизни, исходившую от чешуйчатой твари.

Дракон выглядел преглупейшим образом: имел желтые косящие глаза с вертикальными зрачками и стрелочки-усы, торчащие в разные стороны.

Я откашлялась и стала трагично заламывать руки, закатывать глаза и истерически корчиться, в общем, как могла, демонстрировала страх и незащищенность. Получалось плохо и неестественно. Была бы драконом, наверное, не поверила бы. Я сильно выгнулась назад, веревка, обмотанная вокруг запястий, плавно соскользнула мне под ноги, а спину рассекла острая боль. Я схватилась за поясницу и громко матюгнулась.