Податель вамъ отдастъ нсколько признаковъ будущей моей щедрости.

Въ воскресеніе 9 Апрля.

Я весьма обязанъ вашею милостію. Но послднее ваше приказаніе мн кажется чрезвычайнымъ. Прости меня боже, и васъ также г. мой; вы меня запутали въ великое дло; и естьли откроется мой злой умыселъ… и Богъ сжалится надъ моимъ тломъ и моею душею; вы общаетесь принять меня подъ свое покровительство, и прибавить жалованья, или препоручить мн хорошій трактиръ; сіе то составляетъ все мое честолюбіе. Вы столько же будете оказывать благосклонности молодой нашей барышн, которую я препоручаю Богу. Не должны ли вс люди оказывать оной столь прелестному полу?

Я испольню ваши приказанія, какъ можно рачительне; поелику вы говорите, что навсегда ее лишитесь, естьли я того не учиню, и что такой скряга, какъ г. Сольмсъ, конечно ее получитъ. Но я надюсь, что наша молодая барышня конечно не допуститъ насъ до такого затрудненія. Естьли она общала; то я увренъ, что сдержитъ свое слово.

Мн весьма было бы досадно, естьлибъ вамъ въ семъ не услужилъ, когда ясно вижу, что вы ни кому зла не желаете. Я думалъ прежде, нежели васъ узналъ, что вы были чрезвычайно злы, не прогнвайтесь. Но теперь вижу совсмъ тому противное. Вы такъ чисты, какъ золото; и сколько усматриваю, всякому добра желаете, равномрно какъ и я; ибо хотя я не инное что какъ бдной слуга, но страшусь Бога и людей, и пользуюсь добрыми разговорами и хорошими примрами нашей молодой барышни, которая ни единаго дня не пропуститъ, чтобъ не спасти одной души или двухъ. И такъ препоручая себя въ вашу дружбу, и напоминая вамъ не забыть о трактир, когда вы сыщете для меня получше изъ нихъ, съ охотою служить вамъ общаюсь, пребывая въ сей надежд. Конечно вы сыщете, естьли постараетесь; ибо въ ныншнемъ свт мста не такъ важны какъ наслдства: и я надюсь, что вы меня не почтете за мало честнаго человка; поелику изъ всего видно, что я вамъ служу сверьхъ моей должности, по чистой совсти, ни мало не страшась злорчивыхъ людей. Однако я бы весьма желалъ, естьлибъ вы оказали мн сію милость, чтобъ не называли меня столь часто честный Осипъ, честный Осипъ. Хотя я почитаю себя весьма честнымъ человкомъ, какъ вы то говорите, однако страшусь таковымъ казаться зловреднымъ людямъ, которые не знаютъ моихъ намреній; а вы имете такой шутливый нравъ, что не извстно, чистосердечно ли вы такъ меня называете. Я весьма бдной человкъ, которой съ роду своего не писывалъ къ знатнымъ господамъ: и такъ не удивляйтесь, и не прогнвайтесь, естьли я не столь краснорчивъ, какъ вы.

Что касается до двицы Бетти; то я прежде думалъ, что она иметъ намренія моимъ противныя. Теперь я усматриваю, что она мало по малу ко мн привыкаетъ. Я бы имлъ гораздо боле къ ней дружбы, естьлибъ она была благосклонне къ молодой нашей барышн. Но я боюсь, чтобъ она не почла за ничто такого бднаго человка какъ я. Впрочемъ, хотя честность не дозволяетъ бить жены своей, однако я никогда снести не въ со стояніи, чтобъ она мною повелвала. Рецептъ, которой вы по милости своей мн общали, весьма меня ободрилъ: и я думаю что онъ чрезвычайно будетъ пріятенъ для всхъ, лишь бы только сіе произходило честнымъ образомъ, какъ вы то увряете, да и въ теченіе одного года. Однако, естьли двица Бетти будетъ обходится лучше, то я бы желалъ, чтобъ сіе продолжалось весьма долгое время; наипаче когда будемъ мы начальствовать въ трактир, въ которомъ я думаю, что хорошее слово и худое не причинятъ никакого вреда въ женьщин.

Но я опасаюсь довольно изъясняться съ господиномъ вашего достоинства. Однако вы сами возбудили во мн къ тому охоту своимъ примромъ, ибо вы всегда шутить любите; вы приказали мн къ вамъ писать дружески все то, что мн на мысль придетъ; о чемъ прося у васъ прощенія, еще вамъ однажды повторяю свое общаніе приложить всю тщательность и точность, пребывая вашъ покорнйшій, и готовой ко всмъ вашимъ приказаніямъ слуга

Осипъ Леманъ.

Изъ Сент-Албана, въ понедльникъ въ вечеру.

Въ то время, когда предмтъ моего сердца нсколько успокоился; то я удалился на нсколько минутъ ради моего спокойствія, дабы исполнить данное мною теб общаніе. Ни какой погони не было; и я тебя увряю, что нимало онаго не опасался, хотя надлежало притворно страшиться, дабы то внушить въ мысли моей любезной.

Врь дражайшій другъ, что во всю мою жизнь не чувствовалъ я столь совершенной радости. Но позволь мн на единую минуту взглянуть на то, что теперь произходитъ не лишился ли бы я на вки такого ангела?

Ахъ! нтъ прости моимъ безпокойствіямъ; она находится въ ближайшемъ отъ меня поко. Она пребудетъ моею! и моею на всегда.

,,О восхищеніе! сердце мое, будучи угнтаемо радостію, и любовію старается открыть себ проходъ, дабы войти въ ея ндро!,,

Я зналъ, что вс обороты глупой фамиліи были такими машинами, которыя двигались въ мою пользу. Я теб уже сказалъ, что они вс работали для меня такъ, какъ т презрительные кроты, которые роются подъ землею; и слпе еще ихъ; поелику они дйствовали къ моей выгод, сами того не зная. Я былъ начальникомъ всхъ ихъ движеній которыя толико соображались со злостію ихъ сердецъ, дабы уврить ихъ, что въ семъ состояла собственная ихъ воля.

Но для чего говорить, что моя радость совершенна? Нтъ, нтъ она уменьшилась оскорбленіями моея гордости… Возможно ли снести то мнніе, что я боле обязанъ гоненіямъ ея родственниковъ, нежели ея ко мн склонности, или по меншей мр преимуществу о сей то неизвстности я еще печалюсь! но я хочу оставить сіе мнніе. Естьли я боле буду предаваться оному, то оно дорого будетъ стоить сей обожанія достойной двиц. Станемъ веселиться; что она уже прешла опредленныя границы; возвращеніе сдлалось ей совершенно невозможнымъ, что слдуя по тмъ мрамъ, которыя я предпринялъ, ея непоколебимыя гонители почитаютъ ея бгство произвольнымъ; и естьлибъ я сомнвался о ея любви; то подвергъ бы ее толико же разительнымъ опытамъ разборчиваго ея вкуса, какъ и лестнымъ для моей гордости; ибо безъ всякой трудности я теб въ томъ признаюсь: естьлибъ я былъ увренъ, что хотя малйшая неизвстность во внутренности ея сердца остается въ разсужденіи того преимущества, которымъ она мн обязана; то поступилъ бы съ нею безъ всякаго сожалнія.

Во вторникъ на разсвт.

Я возвращаюсь на крыльяхъ любви къ стопамъ моей любезной, которыя составляютъ для меня блистательнйшій престолъ во вселенной. Я судилъ по ея движеніямъ, что она встала уже съ своей постели. Что же до меня касается; то сколько ни старался; но не могъ въ полтора часа сомкнуть глазъ. Кажется, что я весьма высоко говорю о той матеріи когда имю нужду употребить столь низкія выраженія.

Но во всю дорогу, и по нашемъ прибытіи, для чегожъ дражайшая Клариса! ни чего инаго я отъ тебя не слышу, кром вздоховъ и знаковъ прискорбія? Будучи угнтаема несправедливымъ гоненіемъ, угрожаема ужаснымъ принужденіемъ, и толико погружена въ печаль по благополучномъ освобожденіи! Берегись… берегись… въ ревнивомъ сердц любовь храмъ теб созидаетъ.