В простенке работал здоровенный компьютер, выкидывая на экран монитора замысловатые многоцветные картинки абстрактного толка.

Слабо жужжала вытяжка. Воздух в комнате был слегка озонированный.

На вошедших парень не обратил ни малейшего внимания.

Грязнов подошел к дивану и вынул книгу из рук парня. Тот удивленно уставился на генерала. Слава посмотрел в книгу – там были сплошь математические формулы. Отдал парню.

– Вы кто такие? – спросил тот наконец.

– Из уголовного розыска.

– А я тут при чем?

– Поразительное дело, Саня, – рассмеялся Грязнов. – Все без исключения задают этот дурацкий вопрос. Хотя сами же все прекрасно знают. Ну нет у нас лишнего времени, Вадим Олегович, чтобы просто так наносить вам визит. Это хоть ясно?

– Со временем – ясно. У меня его тоже чаще всего не хватает.

– Теперь, мы думаем, будет с избытком. Верно, Александр Борисович?

– Верней не бывает, – серьезно закивал Турецкий. – Давно здесь обретаетесь, Вадим?

– Это имеет отношение к тому, за чем вы приехали?

Грязнов сделал глубокомысленное выражение:

– Самое непосредственное. Мы и Виталия Борисовича с собой прихватили. Специально, чтоб он сам мог объяснить вам, за что и почему приказал убить вашего отца. А заодно и сестрицу.

– Как?! – Вадим вскочил, словно подброшенный диванной пружиной.

– А вот так, – сухо ответил Грязнов. – Где находится то, что вы вытащили из американских сетей?

Парень ошарашенно молчал.

– Если вы никогда не читали Уголовный кодекс, а сделать это следовало бы, приступая к тому, чем вы тут занимались под бдительным оком вашего покровителя, вы бы знали, что чистосердечное признание в содеянном, а также добровольная выдача украденного может в конечном счете оказать влияние на суд, когда вам будет определяться мера наказания. Вы понимаете, о чем речь?

– Да это и ежу понятно, – морщась, отмахнулся он, будто от надоедливой мухи. – Почему вы заявили, что Виталий убил папу? Какие у вас на то основания?

– Веские, – ответил за Грязнова Турецкий.

– А Ленка? – вдруг с ужасом осознал сказанное Вадим.

– Жива она. И есть гарантии, что в ближайшее время с ней ничего не случится.

– Где она?

– Вам сейчас не о ней, а о себе следует подумать, – наставительно сказал Грязнов.

– А что, Виталий, вы сказали, здесь?

– Внизу. Нас ждет. Под охраной.

– Да-а?… – Парень как-то сразу притих. Сел на диван, взялся обеими руками за голову, длинные волосы скрыли лицо. Копия Западинского. Наконец он поднял голову и печально посмотрел на Грязнова. – Дискет у меня уже нету, отдал Виталию. Куда он их задевал, спросите у него. Но все записано на жестком диске. Можете изымать… если хотите.

– Изымем, – решительно поднялся Грязнов, – пойдемте вниз…

– Виталий! – воскликнул растерянно Вадим, увидев сидящего уже в наручниках Западинского.

– Да врут они все! – вскинув скованные руки над головой, зло заорал Западинский. – Врут, гады!

– А что, разве и Плешакова не вы отдали приказ убить? Точнее, взорвать в машине? – спокойно спросил Турецкий.

Западинский не сумел сдержаться, метнул яростный взгляд на спросившего. Но ответил после паузы так же зло:

– И не думал. А что, разве он уже сдох?

– Естественно. Когда работает ваш Игорь Прилепа, жертвы, как правило, быстро переходят в мир иной.

– Не знаю такого.

– Да? А он говорит, что отлично знает вас. Странно. Ему-то в его положении зачем врать?

Западинский побагровел. По лбу покатились крупные капли пота.

– Ну что ж, значит, устроим вам с ним очную ставку, – сказал Турецкий. И без всякого перехода добавил: – Где дискеты с американскими материалами? Те, которые вам дал Вадим…

И Западинский вдруг непонятно сконцентрировался. На его мокром лице, кажется, даже мелькнуло подобие какой-то сатанинской улыбки.

– Понятия не имею. Лично у меня ничего нет. Можете обыскивать.

– Жаль, – скучно сказал Турецкий. – А я рассчитывал на взаимопонимание. Вы – нам, мы, соответственно, вам. Не вышло. Жаль.

– Чего жаль-то? – взбодрился было Западинский.

– Вас… – Турецкий вздохнул, будто решил для себя окончательно какое-то очень неприятное дело, которого в принципе могло бы и не быть, однако так уж получилось…

– Не понял? – Западинский, кажется, еще пробовал хорохориться.

– Элементарно, – вздохнул Турецкий и обернулся к Грязнову: – Вячеслав, друг мой, оказывается, этот тип нисколечки не понял и не осознал, что мы приехали его брать не вообще, за какие-то там мифические групповые преступления, а за совершенно конкретные убийства, то бишь организацию, заказы и прочее, что, несомненно, тянет даже в наши шибко демократические времена на вышку. В смысле на пожизненное. Так излагаю?