Незнакомецъ между тмъ кушалъ, пилъ и говорилъ безпрестанно. При каждомъ ловкомъ удар онъ выражалъ свое одобреніе и удовольствіе снисходительнымъ и покровительственнымъ тономъ; при каждомъ промах длалъ гримасы и грозные жесты, сопровождаемые восклицаніями: "ахъ, глупо… оселъ… ротозй… фи… срамъ! " Такіе ршительные отзывы не преминули утвердить за нимъ славу совершеннйшаго знатока и безошибочнаго судьи всхъ эволюцій благородной игры въ криккетъ.

— Игра на славу… экзерсиціи первйшаго сорта… были удары мастерскіе, — говорилъ незнакомецъ, когда об партіи сгрупировались въ палатк, посл окончанія игры.

— A вы, сэръ, играли когда-нибудь? — спросилъ Уардль, котораго начинали забавлять энергичныя выходки загадочнаго джентльмена.

— Игралъ ли? Фи!.. двсти тысячъ разъ… не здсь только… въ Вестъ-Индіи.

— Какъ? Вы были и въ Вестъ-Индіи?

— Былъ… по всмъ краямъ… во всхъ частяхъ свта… Въ Австраліи три года.

— Но въ Вестъ-Индіи должно быть очень жарко, — замтилъ м-ръ Пикквикъ, — тамошній климатъ неудобенъ для криккетистовъ.

— Все палитъ — печетъ — жжетъ — томитъ — нестерпимо! Разъ большое пари… одинъ уиккетъ… пріятель мой, полковникъ… сэръ Томасъ Блазо… бросать шары… я отбивать… Началось рано утромъ. Шести туземцамъ поручено длать переходы… утомились… повалились безъ чувствъ… вс до одного… Блазо все кидалъ… держали его два туземца… усталъ, выбился изъ силъ… я отражалъ… ни одного промаха… Блазо упалъ. Его смнилъ Кванко Самба… солнце запекло… шаръ въ пузыряхъ… пятьсотъ семьдесятъ перебговъ… Усталъ и я… немного… Кванко не уступалъ… побдить или умереть… наконецъ я промахнулся… покончили… искупался, освжился… ничего… пошелъ обдать.

— Что-жъ сталось съ этимъ джентльменомъ… какъ бишь его? — спросилъ Уардль.

— Блазо?

— Нтъ, съ другимъ.

— Кванко Самба?

— Да.

— Погибъ на повалъ… никогда не могъ оправиться… Бдный Кванко… умеръ… Печальный элементъ.

Здсь незнакомецъ приставилъ къ своимъ устамъ пивную кружку, вроятно для того, чтобъ скрыть отъ взоровъ публики взволнованныя чувства, вызванныя свжимъ воспоминаніемъ трагическаго событія: затмъ онъ пріостановился, перевелъ духъ и съ безпокойствомъ началъ озираться вокругъ, когда главнйшіе криккетисты изъ Дингли-Делль подошли къ м-ру Пикквику и сказали:

— Мы намрены, сэръ, покончить ныншній день скромнымъ обдомъ въ трактир "Голубого Льва", смемъ надяться, что вы и ваши друзья не откажетесь почтить своимъ присутствіемъ…

— Само собою разумется, — прервалъ м-ръ Уардль, — къ числу нашихъ друзей принадлежитъ также м-ръ…

И онъ съ вопросительнымъ видомъ взглянулъ на незнакомца, который не замедлилъ дать полный и удовлетворительный отвтъ:

— Джингль, сэръ, Алфредъ Джингль, эсквайръ — безпомстный и бездомный эсквайръ, сэръ.

— Съ удовольствіемъ, — сказалъ м-ръ Пикквикъ;- мн будетъ очень пріятно.

— И мн,- сказалъ м-ръ Алфредъ Джингль, подавая одну руку м-ру Пикквику, другую — м-ру Уардлю, и говоря потомъ втихомолку на ухо перваго джентльмена: — обдъ превосходный… заглядывалъ сегодня въ кухню… куры, дичь, пироги — деликатесъ! Молодые люди хорошаго тона… народъ веселый, разбитной — отлично!

Такъ какъ предварительныя распоряженія были приведены заране къ вожделнному концу, то вся компанія, раздленная на маленькія группы, поворотила изъ палатокъ на главную улицу Моггльтона, и черезъ четверть часа господа криккетисты съ своими гостями уже засдали въ большой зал "Голубого Льва" подъ предсдательствомъ м-ра Домкинса, и товарища его, вице-президента Лоффи.

Дружно поднялся за огромнымъ столомъ говоръ веселыхъ гостей, дружно застучали ножи, вилки и тарелки, хлопотливо забгали взадъ и впередъ расторопные офиціанты, и быстро стали исчезать, одно за другимъ, лакомыя блюда. М-ръ Джингль кушалъ, пилъ, говорилъ, веселился и шумлъ одинъ за четверыхъ. Когда вс и каждый насытились вдоволь, скатерть была снята и на стол явились въ симметрическомъ порядк бутылки, рюмки и бокалы. Офиціанты удалились въ буфетъ и кухню разсуждать, вмст съ поваромъ объ остаткахъ торжественнаго обда.

Наступили минуты сердечныхъ изліяній и общаго восторга. Среди одушевленнаго говора безмолвствовалъ только одинъ маленькій джентльменъ съ длиннымъ носомъ и сверкающими глазами. Скрестивъ руки на груди, онъ путешествовалъ по зал медленными и ровными шагами, оглядываясь по временамъ вокругъ себя и откашливаясь съ какою-то необыкновенною энергіей выразительнаго свойства. Наконецъ, когда бесда приняла на минуту боле ровный и спокойный характеръ, маленькій джентльменъ провозгласилъ громко и торжественно:

— Господинъ вице-президентъ!

Среди наступившей тишины взоры всхъ и каждаго обратились на вице-президента. М-ръ Лоффи выступилъ впередъ и произнесъ торжественный отвтъ:

— Сэръ!

— Я желаю сказать вамъ нсколько словъ, сэръ: пусть почтенные джентльмены благоволятъ наполнить свои бокалы.

М-ръ Джингль сдлалъ выразительный жестъ и произнесъ энергическимъ тономъ:

— Слушайте, слушайте!

Когда бокалы наполнились искрометной влагой, вице-президентъ, принимая глубокомысленный видъ, сказалъ: