Из более чем двухсот человек нашлось всего пятеро более или менее умеющих управиться с мотоциклами. С остальных машин слили бензин, сняли пулеметы и бросили. Высокомерного арийского офицера пристрелили.

Пять машин со счастливыми, насколько это возможно было в такой обстановке, экипажами, при полном пулеметном вооружении помчались в авангарде. Самой счастливой среди этих пятнадцати мотоциклистов была Дина. Она сумела убедить капитана, что ее знание немецкого при разведывательных действиях мотогруппы может быть не менее полезным, чем пулемет.

– Кроме того, товарищ капитан, я умею стрелять.
– Она тут же, к изумлению офицера, извлекла из своего узелка немецкий парабеллум и, скроив на своем пре­лестном личике свирепое выражение, прицелилась и выстрелила три раза подряд в толстую старую липу, росшую во дворе хутора.

А потом сама бросилась к дереву отыскивать в его столетней коре следы своей «снайперской» стрельбы.

– Вот видите, видите, попала!
– отчаянно кричала она, тыкая пальчиком в какие-то выдолбы, появившиеся здесь, скорее всего, от рогов бодливых коров или бычков.

– Ну что, берете, берете? Я не подведу, честное слово. Возьмите, а, товарищ капитан!..

Капитан покачал головой, вздохнул и сказал:

– Ну вот, в гражданскую войну была Анка-пулеметчица, а у нас появилась Динка-пистолетчица. Ладно. Поезжай. А вообще-то, переводчик должен быть при штабе.

– Согласна, товарищ капитан, я буду при штабе. Вот только разок съезжу с ре­бятами в разведку - и буду!
– с убедительной искренностью заверила командира Дина и умчалась с авангардом.

Но перед этим разыскала Софу, чтоб отдать ей свой узелок. Снисходительно полагала, что Софка спит или, например, стирает бельишко. Но увидев ее, оста­новилась от неожиданности. Софа стояла под березой, а близенько-близенько к ней - молоденький солдатик, чернявый, с пушком над верхней губой, водил гру­бым пальцем своей крупной мозолистой руки по ладони ее нежнейшей пухлень­кой ручки и пел ей мягким украинским говором:

– Ось це линия жицця. Бачышь, яка вона в тебя длинна. Рокив сто будешь жить. А можа, и бильш. А вось це линия кохання.

Дина для себя отметила, что выражение лица Софки при этом было безмерно счастливое и глупое, а блестящие её глаза затуманились.

– Софа, - сказала торопливо она, - я уезжаю с авангардом, а тебе поручаю мой узелок.

Силы небесные! Софка всего лишь кивнула головой и снова с гипнотической глупостью влюбленной курицы принялась впитывать в себя росказни файного па­рубка.

Динка еще раз глянула на идиллию под березой и, уже уходя, бросила:

– Ладно, не надо, я узелок с собой заберу.
– И негромко добавила: - А то еще посеешь, ворона.

Через некоторое время вслед за мотогруппой походной колонной двинулась рота. Капитан шел впереди. Но до это времени мотогруппа проехала километров пятнадцать и въехала в большое село, еще издали заметное высокими шпилями костела. При въезде на улицу, переходящую в сельскую рыночную площадь, мо­тоциклистов неожиданно остановил патруль. На дорогу вышел рослый красноар­меец с новеньким, вороненой стали автоматом на груди, в каске, новенькой, ладно сидевшей форме и в сапогах. В то время как основная масса пехотинцев роты была обута в ботинки с обмотками - постыдное свидетельство армейской нищеты рабоче-крестьянской власти.

– Стой!
– властно приказал он.
– Предъявить документы!

Из тени деревьев выступили человек десять точно таких же автоматчиков. Их оружие было направлено в сторону мотоциклистов.

– Да свои мы, из отступающих, - широко улыбаясь, сказал старший мотогруп­пы, - из роты капитана Игнатьева. Она идет следом.

Проверяющий боец немного помолчал, цепко скользя взглядом по мотоциклам, лицам бойцов.

– «Свои» на немецких мотоциклах не разъезжают, - сказал патрульный.
– Предъявить документы!

– Да мы с боя взяли эту технику!
– весело балагурил старший.
– Вот рады, что разжились. Командир послал в разведку, осмотреться, что тут вокруг творится да куда правильней путь держать.

Мотоциклисты тем временем сдали свои красноармейские книжки автоматчи­ку, заглушили моторы.

– Браток, а вы откуда такие ладные, может, и на табачок богатые?
– слез с мо­тоцикла и направился к автоматчику один из мотоциклистов.

– Может, это из тыла свежие части подошли?
– предположил кто-то из бой­цов.