Илья растерялся.

–

Мне казалось, тебе интересно…

Девушка встала изо стола и направилась в их общую комнату, спокойно бросив на ходу:

–

Пора одеваться и выходить. А умничать будешь с Яшей.

Про шишку они уже забыли.

Знакомство Вики, Якова и Ильи состоялось немного ранее – в конце мая, и при таких

обстоятельствах, о которых, если дружба сложится, любят затем рассказывать в больших

компаниях и на годовщинах, да и во всяком случае ещё долго не забывают.

К тому моменту Илья с Викой уже перебрались в Анонниеми и обживались на новом

месте. Однажды в выходной день Илья задумал приготовить на ужин оладьей, а Вика

предложила в ответ сварить к ним сгущёнки. Банки с засахаренным молоком тут же уложили

в большую кастрюлю, доверху заполненную водой, и оставили на медленном огне. Воду

полагалось доливать по мере того, как она испарялась, что друзья и делали по очереди

некоторое время, но довольно скоро, видимо, положившись на сознательность друг друга,

каждый увлёкся собственным делом.

Вику отвлекла трансляция боксёрского матча по телевизору, а Илья, решив немного

прогуляться в лесу, застопорился на старой детской площадке, которая располагалась как раз

за забором их участка – на опушке леса. Он неловко оседлал качели-балансир (под весом

юноши перекладина опустилась до самой земли) и так и замер в неудобной позе,

сгорбившись и уткнувшись лбом в сведённые коленки. Он думал.

93

Яша вдруг тоже оказался поблизости. Шёл по делам и огибал деревню с этой стороны,

чтобы срезать путь. Около детской площадки он остановился. Погружённого в себя Илью, с

виду будто какавшего прямо на качелях, участковый не заметил. Зато внимание Яши

привлекла высоченная, старая осина, склонившаяся над площадкой, точнее – чёрный разрыв

на её стволе. Одна из мясистых ветвей надломилась у основания. Участковый решил совсем

её оторвать, чтобы она не упала на детей. Недолго думая, он обхватил ствол осины руками и

стал карабкаться на дерево.

Примерно в тот момент, когда Яша добрался до нужного места, а Илья достиг в своих

размышлениях небывалых высот, а Вика, следившая за кульминацией матча, стала от

напряжения долбить кулаками по дивану – банки со сгущённым молоком в полностью

выпарившейся кастрюле накалились как раз настолько, чтобы взорваться. И они рванули.

Мощный хлопок за стенкой. Короткий вскрик «Хуйк!», и тут же – звук крякнувшей и

бухнувшейся оземь ветки дерева. И следом – отдаляющийся, протяжённый возглас

«Срааааааааа!», резко, впрочем, оборвавшийся. Когда через двадцать минут Илья и Вика

пили чай на веранде в компании нового знакомого, а сгущёнка свешивалась сталактитами с

потолка их кухни, ребятам удалось точно восстановить ход событий.

Взрывной волной крышку кастрюли выплюнуло из распахнутого окна, и, подобно

запущенному в полёт диску фрисби, она угодила Яше прямо в затылок. От неожиданности

участковый потерял равновесие, ухватился, не разобрав, за мёртвую ветку дерева и

грохнулся вместе с ней на детскую площадку. По иронии судьбы – как раз на другую

сторону качелей, занятых только-только вернувшимся из забытья Ильёй. Когда 80-

килограмовый Яша, сгруппировавшись, шмякнулся на противоположный конец

перекладины, худосочный Илья, напротив, взмыл в воздух – с тем самым протяжным и

жалобным криком «Срааааааааа!», в иных обстоятельствах, конечно, ему не свойственным.

Недолгий полёт и крик юноши оборвались на разлапистой ели.

Молодые люди, к счастью, ничего себе не повредили. Вика встретила их на крыльце – в

руках держала бутерброд, намазанный густым слоем недоваренной сгущёнки, которую она

собрала прямо со стены кухни. Так эти трое и познакомились. Бывшие москвичи, зачем-то

сбежавшие в карельскую глушь, они невольно почувствовали своё родство и с тех пор

держались рядом.

Ветхое крыльцо потрещало, потрещало и успокоилось.

– Классно, что вы пришли! – Яков провёл Вику и Илью в комнату, где уже сидела

Орвокки. Она приветливо кивнула гостям и представилась, Илья вежливо поздоровался в