Б -> бабочка

В -> водолаз

Г -> градусник

Д -> добрый слон (с котёнком на хоботе и лейкой)

Е/Ё -> ёжик в ермолке

Ж -> живописец

З -> злая птичка (обделала шляпку)

И -> изобретатель

Й -> отсутствует

К -> конькобежец

и так далее

95

Иногда реестры сопровождались особыми комментариями и пометками ветерана, в случае

азбуки Добужинского, например, шли вопросы: «Первый год за границей?» (видимо,

Серебрякова интересовало, где находился Добужинский, когда вышла его азбука, ведь в 1924

году он уехал из России) и «Посвятил рисунки Валерику. Сыну?». Рядом с перечнями

иллюстраций или после них неизменно оказывалось что-то вроде шкалы баллов, они

выставлялись за сокращениями, и хотя Илья долго не мог их расшифровать, он сразу

догадался, что они представляют собой категории, которыми Серебряков оперировал в своём

исследовании. Азбуке 1972 года (составители: Янковская, Воскресенская; художники:

Гагаркина, Викторова) соответствовала такая шкала:

соц. а.
– > 10

дет. м.
– > 10

дух. а.
– > ?

абстр.
– > 2

акт. в.
– > 3

мист.
– > 0

Илья не ошибся. В некоторых местах Серебряков писал слова полностью, так что

расшифровать, в конце концов, удалось все сокращения. Получалось, что старик выставлял

каждой азбуке баллы по следующим критериям: социальная адаптация; детский мир;

духовная активация; абстрактное мышление; активация воображения; мистические

настроения. Но присутствовал ещё один аспект, особенно интересовавший ветерана. Он

внимательно следил, наличествуют ли в азбуках отсылки к «животному миру» или – другое

часто используемое им слово – «живности». Например, азбука Янковской и Воскресенской

сопровождалась следующими комментариями: «Животный мир – 50% (чаще живность в

быту + сказоч. персонажи), на обложке – живность + дети».

Серебряковские записи содержали и просто занимательную информацию – Илья не скучал,

то и дело натыкаясь на что-нибудь любопытное. Забавной оказалась судьба буквы «Й». В

советские времена «Й» чаще всего символизировал «Йод», в современных азбуках «Йод»

сменили «Йогурт» и даже «Йог». Параллельно Серебряков задавался комичным вопросом,

что лучше и предпочтительней, чтобы дети с юных лет знали о предназначении йода или о

существовании йогов? Впрочем, в некоторых азбуках йог сам пользовался йодом. «Й» часто

оставалось вовсе без изображения, так по неизвестной причине не удостоил букву

вниманием Самуил Маршак. Более же изобретательные и смелые авторы использовали слова

с «Й» на конце или в середине: бай-бай (Бенуа), поиграй-ка, зайка (Благина), воробей

(Янковская, Воскресенская), зимовье зверей, зайка косой (Маврина).

Особенно заинтересовало Илью описание «Азбуки в картинках» Александра Бенуа – по

этой азбуке он сам впервые познакомился с русским алфавитом. В библиотеке его родителей

хранилось даже два издания азбуки Бенуа: оригинальное, 1904 года выпуска, и позднейшее

переиздание, вскоре пополнившееся рисунками-каракулями самого Ильи, тогда совсем ещё

несмышлёныша. В детстве он обожал эту книгу и продолжал высоко ценить до сих пор – за

уникальность и эстетическое совершенство, а вот Серебряков, судя по шкале выставленных

им баллов, реагировал более сдержанно.

На взгляд исследователя, «Азбука в картинках» Бенуа, действительно, активировала

воображение, обладала высоким уровнем абстракции и могла способствовать духовному

развитию ребёнка. И хотя он признавал её чуть ли не единственной русской азбукой,

максимально насыщенной по части мистических настроений, в социальный потенциал

работы Бенуа Серебряков не верил, поставив азбуке по этой позиции всего два балла. Да и

мистические настроения, как он приписал сбоку, в таком количестве могли способствовать

развитию в детях неврастении. Особенно Серебрякова возмутило изображение каннибала,

поедающего оторванную ногу белого человека ( «Ять» -> еда).

96

Илья только пожал плечами. Его не задела характеристика любимой азбуки, но и

прислушиваться к ней он не собирался. Пожилой Серебряков, скорее всего, рассуждал с