мои знакомые, я хочу попросить их покопаться в этих материалах, вдруг они представляют

какую-то ценность.

– А что случилось с ветераном? Что такое трагическое?

–

Он покончил жизнь самоубийством. Это непонятная история…

–

Почему непонятная?

– Старик вскрыл себе вены прямо на улице. Перед всеми. Записки с объяснением не

оставил…

– Может, он был слишком стар и уже не отвечал за свои действия?

Яша пожал плечами и промолчал. «Он спрашивает себя, что должно произойти с

человеком, чтобы тот перестал отвечать за свои действия? И если человек не отвечает за

свои действия, является ли он в этот момент человеком? Как будто мысленная привычка

Орвокки оказалась заразной».

– Иногда причина событий на поверхности, и копать глубоко не надо, - продолжила тем

временем девушка. – Иногда так бывает.

Тут вдруг затрещало ветхое крыльцо серебряковского дома, и кто-то громко постучал в

дверь, отчего молодые люди одновременно вздрогнули. Яша отправился встречать новых

гостей, а Орвокки зачесалась сильнее.

Шишка смирно лежала на столе и немного подтекала тенью с бочка.

Илья и Вика склонились над ней в раздумьях. Записки с разъясняющим текстом в коробке

и на крыльце не оказалось, а пожилая супружеская пара из Финляндии, снимавшая в доме

одну из комнат, твёрдо заверила, что к посылке отношения не имеет. Похоже, шишка

предназначалась друзьям. Возможно, её подбросили местные дети – Вика настаивала именно

на этой версии. Могла произойти ошибка. Странным было то, как шишка появилась у Вики и

Ильи, и даже сам её цвет. Она успела открыться наполовину, и со всех сторон загнутые

чешуйки будто бы пропитало чем-то буро-красным. До сих пор молодым людям

приходилось видеть зрелые шишки только коричневого цвета.

– Интересно, что они подбросят нам в следующий раз? – поинтересовалась Вика. – Чьё-

нибудь ушко в коробочке? Или отрубленный пальчик маленькой девочки?

– Что за ужасы? – вздрогнул Илья.

–

Так бывает в фильмах.

91

–

Но мы же не в фильме. И потом, кто это «они»?

– Понятия не имею. Если не дети шалят, возможно, маньяк на нас зуб точит.

–

О господи.

–

Или это заговор.

–

Мы тут и не знаем никого толком, зачем кому-то плести против нас заговор?

–

Я знаю не больше тебя.

– У меня такое странное чувство, - признался юноша, - что я уже видел эту шишку…

Или мне рассказывали о ней. Но никак вспомнить не могу.

–

Ну вспомнишь – скажи.

– А как же.

– Слушай, хотела тебя спросить. Я сейчас читаю русские народные сказки – не знаешь,

там где-нибудь зомби упоминаются?

– Это вообще не русское слово, - напомнил Илья. – Зомби образовано от созвучного

африканского слова, оно значило то же – живой мертвец. А вообще современные зомби

прославились благодаря культу вуду – это уже Гаити.

–

А в славянских мифах они есть? В тех же сказках?

–

Под другим названием, возможно. В русских народных поверьях всегда находилось

место нежити, каким-то не успокоившимся после смерти людям. Чёрная кошка гроб

перепрыгнет, или кто-нибудь проклянёт покойного, вот тебе и живой мертвец. Вероятно,

славянский аналог зомби – это упырь. Им становился человек, умерший неестественной

смертью, самоубийца например, или просто кто-то, испорченный нечистой силой. По ночам

упырь встаёт из могилы и убивает людей и животных, жертвы его тоже могут стать

упырями. А выглядит он как налитый кровью мертвец, подойдёт?

–

Вполне. Может, и леший зомби?

–

Леший, скорее, оборотень… Это изначально злой дух леса, к тому же со звериными

атрибутами, хотя он может походить на человека. Но, действительно, встречаются поверья,

что леший – это всё тот же проклятый человек, не упокоившийся мертвец, тут ты отчасти

права, хотя чаще леший – воплощение именно леса.

–

Здесь кругом леса.

–

К чему ты ведёшь?

Вика не ответила на его вопрос, вместо этого она сказала: