Вторая грубая ошибка заключается в предположении, что производители получают процент на капитал вместо самого капитала, не поддающегося распределению: они ведь получают, как это известно всякому, в амортизационных долях, с одной стороны, основной капитал, а с другой — до тех пор, пока часть последнего еще не возвращена, — кроме того, и процент, который, следовательно, вызывается совершенно иными причинами, чем амортизация капитала. Трудно понять, как Бастиа мог ошибаться относительно таких простых и общеизвестных фактов.

В заключение я замечу еще, между прочим, что свой практический закон процента, заключающийся в том, что с ростом капитала увеличивается абсолютная величина доли капиталиста в общем продукте и уменьшается его относительная доля, Бастиа позаимствовал у Кэри553 и что в теоретических, не имеющих никакой ценности, попытках доказать этот «закон» он так же, как и Кэри, смешивает понятия «процентной нормы общего продукта» и «процентной нормы капитала» (= процентной ставке).

Что же касается учения Бастиа в целом, то, на мой взгляд, оно далеко не заслуживает того внимания, которым оно пользовалось в течение такого продолжительного времени, по крайней мере, в известных сферах.

Под этим названием я объединяю ряд теорий, которые сходятся в том, что считают процент на капитал вознаграждением за труд, затраченный капиталистом.

Что касается природы «труда», который, на взгляд теоретиков рассматриваемого нами направления, обосновывает права капиталиста на вознаграждение, то мнения по поводу таковой в значительной степени расходятся. Поэтому в области трудовых теорий я должен различать три самостоятельные группы, которые я — ввиду того, что сонмы приверженцев этих теорий — так уж вышло — довольно резко распределяются по нациям, — буду называть английской, французской и немецкой группой.

Первая группа сводит объяснение процента к тому труду, при помощи которого был произведен сам капитал. Главными представителями этой группы являются Джеймс Милль и Мак-Куллох.

Джеймс Милль554 наталкивается на проблему процента в учении о цене благ. Он высказал положение, что издержки производства регулируют меновую ценность благ (p. 93). На первый взгляд составными частями издержек производства являются капитал и труд. Но так как — Милль это развивает подробнее — самый капитал произведен трудом, то все издержки производства сводятся исключительно к труду: следовательно, труд является единственным регулятором ценности благ (с. 97).

Но с этим положением, на мой взгляд, не гармонирует тот известный, уже Рикардо рассмотренный факт, что и отсрочка времени оказывает влияние на цены благ. Если, например, в одно и то же время бочка вина и 20 кулей муки производятся при помощи одного и того же количества труда, то к концу этого времени они будут обладать одной и той же меновой ценностью. Но если собственник вина спрячет его в погреб, где оно и будет отстаиваться в течение нескольких лет, то, по истечении этого времени, бочонок вина будет обладать большей ценностью, чем 20 кулей муки, а именно большею на величину прибыли на капитал, соответствующей двум годам.

И вот Джеймс Милль устраняет это нарушение своего положения тем, что считает самую прибыль на капитал вознаграждением за труд, а именно вознаграждением за опосредованный труд. «Почему должна существовать прибыль на капитал»? спрашивает он. «Здесь может быть только один ответ: прибыль — это вознаграждение за труд, не за тот труд, который затрачивается на данное благо непосредственно, а за тот, который затрачивается на таковое опосредованно, при помощи других благ, являющихся плодом труда». Эта мысль поясняется затем определеннее при помощи следующего рассуждения:

«У человека есть машина — продукт стодневного труда. Затрачивая машину, собственник, без сомнения, затрачивает труд, хотя и во вторичном смысле (secondary sense), — он ведь затрачивает то, что можно было приобрести только при помощи труда. Допустим, что продолжительность существования машины равняется ровно 10 годам. Тогда в течение одного года затрачивается десятая часть продукта стодневного труда; по отношению к издержкам и ценности это то же, что и затрата 10 дней труда. За 100 дней труда, которых стоит собственнику машина, последний должен быть вознагражден по обычной норме в столько-то процентов в год, т. е. десятилетним годовым доходом, который по своей ценности равняется первоначальной ценности машины555. Из этого вытекает (!), что прибыль является простым вознаграждением за труд. Ее можно, не коверкая языка (?), даже почти не употребляя метафоры, называть заработной платой, заработной платой за тот труд, который выполняется не непосредственно человеческими руками, а опосредованно при помощи орудий, которые изготовила человеческая рука. И если величина непосредственного труда измеряется на основании величины заработной платы, то величину того другого, опосредованного труда можно измерять на основании величины того вознаграждения, которое получает капиталист».

Джеймс Милль уверен, что этим он вполне удовлетворительно объяснил процент на капитал, не нарушив при этом цельности своего закона, что ценность благ определяется исключительно трудом. А между тем ясно, что ему не удалось ни то ни другое.

Я могу еще понять, что он считает капитал накопленным трудом, применение капитала — применением опосредованного труда, а порчу машины постепенным израсходованием накопленного труда, — но я никак не могу понять, почему каждая доля накопленного труда оплачивается ежегодным доходом, превышающим первоначальную ценность того же труда, доходом, содержащим в себе именно первоначальную ценность труда плюс обычную процентную ставку? Я могу еще понять, что вознаграждение за капитал представляет собою вознаграждение за опосредованный труд, — но я никак не могу понять, почему опосредованный труд вознаграждается по высшей норме, чем непосредственный, так как этот последний вознаграждается ведь только заработной платой, между тем как первый — доходом, превышающим заработную плату на величину процентной ставки. Милль не решает этого вопроса, а рассматривает как факт то, что ценность капитала, в зависимости от рыночной конкуренции, равна ценности ряда аннуитетов, уже заключающих в себе процент, как будто он не взялся объяснить прибыль, а следовательно, и ту долю прибыли, которая заключается в доходе.