— Но почему-же именно по случаю Крещенскаго сочельника? — недоумвалъ Сухумовъ.

— Да, вы батенька, совсмъ не русскій человкъ! Неужели не догадываетесь? Жена моя баба простая, живетъ по древнему благочестію и у меня сегодня дома никакой стряпни не будетъ до воды. Часу въ четвертомъ она сваритъ какую-нибудь похлебку въ вид жиденькой кашицы съ грибами, но ужъ ни рыбы, ни елея — ни-ни. Вотъ я и захалъ къ вамъ попитаться за завтракомъ культурной пищей. Поняли теперь?

— Понялъ, понялъ. И душевно радъ, что мы позавтракаемъ съ вами, — отвчалъ Сухумовъ. — Мн, докторъ, обо многомъ надо съ вами переговорить. Я тутъ такъ опростоволосился, что просто бда.

Онъ горько улыбнулся и махнулъ рукой.

— Поговоримъ, поговоримъ, — отвчалъ докторъ, — Вы знаете, мн даже было и не по дорог къ вамъ. Я былъ у другого больного… Отъ него ко мн домой ближе, но я свернулъ къ вамъ и прямо изъ-за культурной пищи, чтобы потшить свой мамонъ. А голоденъ, какъ нильскій крокодилъ.

Докторъ потеръ руки и проглотилъ свою накопившуюся слюну.

— Сейчасъ сядемъ за столъ. Сейчасъ подадутъ… У меня, кстати, сегодня, кажется, отварной поросенокъ съ теплымъ хрномъ, — сказалъ Сухумовъ, позвонилъ камердинера и веллъ подавать, если завтракъ готовъ.

Завтракъ подали. Сухумовъ и докторъ перешли въ столовую.

— А къ отцу Рафаилу сегодня вамъ совсмъ не слдуетъ здить. Вы его все равно до ужина дома не застанете, — продолжалъ докторъ, садясь за столъ. — Онъ посл вечерни со святой водой будетъ ходить по прихожанамъ — таковъ здсь обычай — и къ вамъ къ первому явится пропть: «Во Іордан крещающеся»…

— Да что вы! — удивился Сухумовъ.

— Совсмъ вы не русскій человкъ, если этого не знаете. Крещенскій сочельникъ — буаръ и манже русскаго деревенскаго духовенства. Да и въ Петербург еще есть священники, которые ходятъ по прихожанамъ со святой водой и собираютъ доходы.

И Сухумовъ дйствительно не зналъ этого обычая,

— Хорошо, что сказали, — проговорилъ онъ. — Стало-быть, мн надо къ себ ждать отца Рафаила. Ну, вотъ я съ нимъ здсь и объяснюсь. Но мн все-таки придется похать къ нему для Раисы Петровны. Надо и съ ней переговорить.

— Охъ, что-то ужъ очень много вы стали говорить о Раис Петровн! — подмигнулъ докторъ. — Книги у васъ для Раисы Петровны, журналы вы выписываете для Раисы Петровны, къ учителю ходите — для Раисы Петровны.

Сухумовъ совсмъ покраснлъ и отвчалъ, прямо глядя доктору въ глаза:

— Не скрою отъ васъ, что она мн очень нравится.

— И похвально, — кивнулъ докторъ. — Она двушка хорошая, неиспорченная, съ чистой душой.

— Я вамъ, докторъ, скажу больше. Она мн такъ нравится, что я хочу связать съ ней свою судьбу. Я хочу сдлать ей предложеніе, и если она захочетъ, то жениться на ней.

Сухумовъ это высказалъ въ волненіи, съ дрожью. Онъ не могъ сть и положилъ на столъ вилку, перевелъ духъ и, помолчавъ, прибавилъ:

— И вотъ объ этомъ-то я хотлъ вамъ разсказать.

— Вы это не шутя говорите? — спросилъ докторъ, тоже помолчавъ и перемнивъ шутливый тонъ на серьезный.

— Докторъ, да разв такими рчами шутятъ!

— Въ такомъ случа могу только одобрить вашъ выборъ, хотя здсь у васъ выбора и не было, — опять кивнулъ докторъ. — Она у насъ одна единственная. Съ ней вы будете счастливы, какъ мн кажется. Да и въ отношеніи гигіены этого брака долженъ отнестись съ похвалой… Она двушка идеально здоровая, мн знакомъ ея организмъ, дастъ много здоровой неиспорченной крови потомству, если такое произойдетъ. Поздравляю! Вашу руку.

Докторъ протянулъ Сухумову черезъ столъ руку.

— Но позвольте, докторъ! Вдь она еще не дала своего согласія! — вскричалъ Сухумовъ. — Долженъ вамъ сказать, что я уже сдлалъ ей намекъ насчетъ этого, даже не намекъ, а прямо спросилъ, пошла-ли бы она за меня замужъ, еслибы я сдлалъ ей предложеніе, но она приняла мой вопросъ за дерзкую шутку, за насмшку. Даже оскорбилась, заплакала и ушла. Ушла прямо обидвшись, жестоко обидвшись. И вотъ я теперь въ отчаяніи: не знаю, какъ поправить дло и… и прошу вашего совта.

— Какой вздоръ! Разв она можетъ отказаться! — воскликнулъ докторъ. — Вдь вы для нея такая партія, какая ей не могла и во сн сниться. Тутъ что-нибудь не такъ. Когда это было?

— Вчера.

И Сухумовъ съ мельчайшими подробностями разсказалъ доктору, какъ было дло.

Докторъ выслушалъ разсказъ Сухумова внимательно, покачалъ головой и сказалъ про Раису:

— Двушка эта — кладъ. Простоты она необычайной и я не понимаю, зачмъ вамъ съ ней такія хитросплетенныя рчи понадобились. Съ ней нужно было говорить совсмъ просто.