прекрасная Падмини, жена раджи Сомешвары: когда муж не вернулся из боя, она

взошла на его погребальный костер и стала духом-покровителем царского рода. Вот

рани Каушалия, освободительница Джайсалмера от власти аркотских императоров.

Когда ее муж, в те времена падишахский наместник, умер, у нее остался лишь

маленький сын Нараян. Падишах решил, что пришла пора вместо потомственных

наместников, наследников прежних правителей, поставить назначенного в столице

чиновника. Каушалия обратилась к офицерам мужа, те ее поддержали. Она насмерть

сражалась с лучшими полководцами падишаха, разгромила их армии, сама была

ранена, но права сына на престол отстояла, и пока наследник был юн, правила от

его имени. Знать бы ей еще, как он ее отблагодарит...

Фрески во всех подробностях рассказывают о лучших представителях рода, но не

молчат и о худшем. Тот же Нараян, запятнавший свое имя позором, правдиво

изображен на нескольких из них, как напоминание будущим правителям. Именно он

"прославился" тем, что по наущению темесского миссионера, младшего магистра

Сегарелли, поднес матери отравленную чашу, а потом попытался ввести в

Джайсалмере веру в Единого-и-Единственного, предав проклятию веру предков.

Кончилось тем, что Нараяна низложил собственный сын, будущий великий Ритхешвар,

только, в отличие от отца, не убил, а заточил в тюрьму, где тот прожил еще

одиннадцать лет, и даже написал книгу. Темесцы, конечно, кричат о пытках,

которым подверг отца сын-мятежник, но на самом деле единственной пыткой было

отстранение от власти и разрыв с Темесой.

Могла ли Темеса простить свержение верного вассала? Конечно, нет. Тридцать три

года назад, отстаивая независимость государства, Ритхешвар начал первую

Темесскую войну. Выиграл ее, потом начал Вторую. Этим войнам было посвящено

больше всего фресок. Вот первая битва при Мератхе, решившая исход Первой войны:

союзники Темесы бегут, темесская бригада отбивается в окружении. Ее истребили

почти поголовно...

И уже Вторая война: сражение на море и на суше при Маюраме, где Ритхешвар

одержал величайшую в истории Джайсалмера победу, но заплатил за нее жизнью. Вот

войска Аштритхи у фортов Майлапура - тогда Темеса вполне могла потерять

последний опорный пункт в Аркоте, а Аштритхи стать правителем всего материка. С

неудачи под Майлапуром начался долгий путь к разгрому. А вот осада все того же

Мератха, когда темесцы штурмовали город с суши и с моря, но взять так и не

смогли. Это удалось лишь благодаря измене коменданта города, генерала Ритхасти.

Когда Аштритхи с отборными бойцами попытался прорваться, Ритхасти велел закрыть

перед отступающими ворота. Раджа и его гвардия погибли в бою, и буквально на

следующий день город с большей частью войск и всем флотом Джайсалмера сдались,

навсегда лишив страну выхода к морю. Только последний уцелевший сторонник

погибшего правителя, адмирал Раммохан Лал, с горсткой сторонников по морю

вырвался из кольца и вернулся в столицу, чтобы помочь сыну Аштритхи, нынешнему

радже Валладжаху, противостоять Темесе. И вот - последние бои, когда неистовый

адмирал семь лет спорил с судьбой, оттягивая неизбежное. Увы, чуда не случилось

– несколько полков, оставшихся у Джайсалмера после сдачи Мератха, не смогли

справиться с сотней тысяч вражеских солдат. А вот - горькая, обидная, но снова

правдивая фреска: заключение мира. Наверняка ее только-только написали...

– Проклятье, где этот выход?
– Лачи закусила губку. Снаружи дворец не казался