– И не надо, - буркнул подполковник. Растаявшая было надежда забрезжила вновь.

"На дорогу к крепости - два с половиной часа, - прикидывал он.
– Если защитники

все на перевале, а ворота открыты, на захват крепости - полчаса. До Джайсалмера

восемнадцать миль. Пехота дойдет часов за пять-восемь, конница вообще за

полтора-два. Атаки в Джайсалмере никто не ждет, ворота будут открыты.

Тогда так: взять Кангру, расчистить перевал огнем из крепости - и все на

Джайсалмер. Конникам - захватить хоть одни ворота и удержать их до подхода

главных сил, это три - пять часов. А если войска в городе попробуют отбить

ворота? Там ведь четыре с лишним тысячи солдат, три полка, и еще человек пятьсот

во дворце. Два эскадрона конников, четыре с половиной сотни непривычных к

уличным боям людей без артиллерии, их не удержат... Чушь! Гарнизону найдется,

чем заняться, если во дворце орудуют Бахадур и Фанцетти. Значит, будет им не до

конников, по крайней мере пока с заговорщиками не покончат. Да и кто сказал, что

весть о захвате ворот немедленно достигнет Валладжаха? В городе неразбериха, не

поймешь, кто, кого и зачем режет. По крайней мере день в запасе у конников есть,

этого хватит с лихвой. А дальше - занимаем город, блокируем дворец и

устанавливаем контакт с Фанцетти. И Валладжаху останется сдаваться на любых

условиях".

Меттуро прикинул возможные потери: если нигде не будет сбоев, они обещают

стать смешными. А уж возможность разгромить государство за восемь часов - вообще

представляется раз в тысячу лет. "Только так, и никак иначе!" - подумал он и

поворотил коня. Самое опасное - обход и штурм Кангры, кому попало его не

поручишь. Но не случайно полку придана отборная рота, собаку съевшая на таких

хитростях. Официально вояки из Седьмого особого батальона числятся разведчиками,

но с таким же успехом они умеют снимать часовых, стрелять из пушек, закладывать

минные подкопы, взрывать амбары и травить воду в колодцах, сеять панику и

распускать порочащие слухи. Много копий когда-то было сломано в Темесе

командованием: спорили, стоит ли вообще воинам мараться в такой грязи. Но с

каждым годом правота тех, кто говорил: "Стоит!" - становится все очевиднее.

Говорят, уже и ствангарцы, признанные мастера сухопутной войны, формируют

подобные части...

– Позвать капитана Сюлли, - распорядился подполковник.

Капитан Бернард Сюлли свое дело любил. Это тебе не пехтура, которой куда

сказали, туда она и идет. В ночных рейдах, засадах и тайных диверсиях нет, и не

может быть единого правила, если такое правило появилось - "разведчикам" смерть.

Ибо если пехтуру захватят в плен и заставят рыть сортиры да траншеи, самое

большее - пристрелят без затей, "разведчикам" на такое рассчитывать не стоит. Да

и как еще поступать с теми, кто под покровом ночи режет глотки, взрывает амбары

и травит воду в колодцах, по-подлому, из засады, отстреливает офицеров и творит

другие непотребства? Сам Сюлли, будь он на месте тех, других, никогда бы не дал

пленным "разведчикам" легкой смерти. Показательно бы убивал несколько дней

кряду, чтобы никто и никогда не решился поднять руку на его ребят... Но у этих

черномазых дураков нет ничего подобного, они воюют по древнему, как мир, кодексу

чести. И, конечно, проигрывают.

– Сержанта Рокетта ко мне, - скомандовал Сюлли.

Нынешнее поручение нравилось Сюлли больше, чем другие. Взять крепость, и из ее

же орудий расчистить полку дорогу! Определенно, подпол пойдет далеко. Служить