— И она добровольно, сама вдавалась во вс эти подробности?

— Нтъ, не совсмъ такъ; я задавалъ ей вопросы, а она отвчала на нихъ.

— Это восхитительно. Но дальше — быть же не можетъ, чтобы вы упустили спросить ее о ея политическихъ убжденіяхъ?

— Конечно, я подумалъ и объ этомъ. Она сама демократка, мужъ республиканецъ, а оба они баптисты.

— Ея мужъ? Такъ этотъ ребенокъ замужемъ?

— Она совсмъ не ребенокъ. Да, она замужемъ, и это ея мужъ сидитъ рядомъ съ нею.

— И есть у нихъ дти?

— Да, семь съ половиной.

— Это невозможно.

— Нтъ возможно. Она сама мн сказала.

— Хорошо, но семь да еще съ п_о_л_о_в_и_н_о_й! Что подразумваете вы подъ этой половиной? Откуда взялась эта половина?

— Это ребенокъ, котораго она имла отъ другого мужа, не отъ этого, а отъ другого, такъ что этотъ ребенокъ сводный, почему они и не считаютъ его за цлаго.

— Отъ другого мужа? Такъ она вторично замужемъ?

— Нтъ, она теперь за четвертымъ. Это-то и есть четвертый.

— Ни одному слову не врю. Лицо ея говоритъ, что все это безсмыслица. А тотъ юноша, что сидитъ съ нею — это братъ ея?

— Нтъ, это ея сынъ. Онъ самый младшій. Онъ гораздо моложе, нежели выглядитъ; ему всего лишь одиннадцать съ половиной лтъ.

— Все это положительно невозможно и кажется мн весьма подозрительнымъ. Дло вполн ясно: они просто испытывали степень вашего легковрія и дурачили васъ. И кажется, что успшно. Я весьма доволенъ, что самъ не причастенъ этому длу; надюсь, что они будутъ настолько добры, что не сочтутъ меня такимъ же. И долго еще они здсь пробудутъ?

— Нтъ, они узжаютъ еще до полудня.

— Есть одинъ такой человкъ, который отъ души порадуется этому. Какъ вы узнали о томъ? Разспрашивали, вроятно?

— Нтъ, сначала, когда я спросилъ объ ихъ предположеніяхъ относительно дальнйшаго путешествія, то они отвтили, что намрены пробыть здсь еще недлю и осмотрть окрестности, но подъ конецъ разговора, когда я замтилъ, что мы оба съ большимъ удовольствіемъ готовы сопровождать ихъ въ этихъ экскурсіяхъ и предложилъ имъ представить васъ, то они нсколько какъ бы замялись и спросили, не изъ того ли самаго и вы заведенія, въ которомъ былъ и я. Я отвтилъ, что да, и тогда они сказали, что измнили свое ршеніе и завтра же удутъ отсюда, чтобы навстить какого-то больного родственника въ Сибири.

— О, Боже, вы перешли всякія границы! Вы достигли высшихъ предловъ глупости, какихъ можетъ только достигнуть человкъ. На вашей могил я воздвигну, если только не умру раньше васъ, памятникъ въ вид ослиной головы въ Страсбургскую колокольню величиною. Они хотли знать, не изъ того ли самаго «заведенія», изъ какого вырвались вы, и я? Да? Что они подразумвали подъ этимъ «заведеніемъ?»

— Я не знаю; мн не пришло въ голову спросить у нихъ.

— Да я это знаю. Они подразумвали убжище, убжище для и_д_і_о_т_о_в_ъ, понимаете вы теперь? Итакъ, они теперь думаютъ, что мы съ вами пара. Что вы теперь о себ будете думать?

— Право, не знаю. Не думаю, что я сдлалъ что-либо дурное, по крайней мр, у меня вовсе не было такого умысла. Это очень милые люди и, какъ мн кажется, я имъ тоже понравился.

Гаррисъ проворчалъ еще нсколько язвительныхъ замчаній и ушелъ въ свою спальню «сломать что-нибудь изъ мебели», какъ онъ выразился. Это ужасно непостоянный человкъ; всякая бездлица способна измнить расположеніе его духа.

Я былъ порядочно таки измученъ молодой женщиной, но что за бда, я вымстилъ на Гаррис. Чужая болячка служитъ отличнымъ лекарствомъ для своей собственной.

Дворцовая церковь славится своимъ органомъ. Въ теченіе лта, около 6 часовъ вечера, туристы цлыми толпами наполняютъ церковь и, заплативъ одинъ франкъ, наслаждаются шумомъ. Постители не стоятъ спокойно на одномъ мст, а разгуливаютъ по всему храму, и шныряютъ въ толп входящихъ, при чемъ шаги ихъ звонко раздаются по полу изъ каменныхъ плитъ. Ходьба эта взадъ и впередъ почти не прерывается и сопровождается по минутнымъ хлопаньемъ дверей, кашлемъ, разговорами и чиханьемъ многочисленной публики. Между тмъ громадный органъ гремитъ во всю свою силу, какъ будто бы задавшись непремнною цлью доказать всему міру, что онъ дйствительно самый большой и самый сильный органъ въ цлой Европ и что эта маленькая, подобно какому-то ящику, церковь и есть самое подходящее мсто, чтобы какъ можно рельефне выказать всю его мощь. Правда, и на этомъ орган исполняютъ иногда очень недурныя и мелодическія вещи, но постоянный шумъ шаговъ не даетъ возможности прослушать и даже иногда замтить ихъ, тмъ боле что какъ бы опомнившійся органистъ тотчасъ же затмъ начинаетъ извлекать цлую лавину звуковъ.

Торговля Люцерна состоитъ главнымъ образомъ въ продаж различнаго рода бездлушекъ для туристовъ на память; лавки биткомъ набиты альпійскими кристаллами, фотографіями видовъ и вещицами, рзанными изъ дерева и слоновой кости. Я не могу утаить того обстоятельства, что большинство этихъ послднихъ представляетъ копіи съ Люцернскаго Льва. Этихъ львовъ повсюду цлые милліоны. И вс эти милліоны львовъ не боле какъ пасквили на оригиналъ, въ которомъ есть что-то неуловимое, торжественно трогательное, чего не могутъ схватить копіисты. Даже солнце оказывается несостоятельнымъ; и фотографы, и ваятели даютъ вамъ умирающаго льва, но и только. Фигура его правильна, постановка правильна, пропорціи вс врны, но то необъяснимое нчто, которое длаетъ изъ настоящаго «Люцернскаго Льва» самую живую и въ тоже время самую меланхолическую глыбу камня, отсутствуетъ.