— Да.

Онъ смотрлъ на нее внимательно, въ полутьм, пытаясь угадать выраженіе ея измнившагося лица. Карета остановилась передъ подъздомъ Кастельфлора.

Когда оба проходили черезъ переднюю, Сюзанна остановилась.

— Я васъ не поблагодарила, Мишель. Вы были для меня настоящимъ другомъ… добрымъ, такимъ добрымъ!

Онъ также остановился. Какъ только что въ карет, онъ взялъ руку Сюзанны, затмъ подержавъ ее, сжимая въ своей и слегка улыбаясь, онъ обвилъ свою невсту немного необычнымъ взглядомъ, который, казалось, шелъ очень издалека и какъ бы сквозь завсу.

— Это вы — восхитительно добрая, сказалъ онъ.

— Прошу васъ, милая барышня, оставайтесь спокойно одинъ моментъ. Одинъ маленькій моментъ. Вамъ надодаетъ позировать? Я это понимаю, вы такая живая, такая естественная! ахъ, чортъ возьми! выраженіе глазъ невозможно схватить!

— Да пейте же вашъ кофе, Лангилль! — воскликнулъ Треморъ, сидвшій на веранд, въ нсколькихъ шагахъ отъ мольберта и читавшій съ нетерпливымъ видомъ.

— Вы неблагодарный, Мишель, — упрекнула Сюзи. — Какъ! Вы упрекаете г-на Лангилля за его усердіе — окончить поскоре мой портретъ?

— Я его ни въ чемъ не упрекаю… но я хочу, чтобы онъ пилъ свой кофе горячимъ… Право, смшно, уже выходятъ изъ-за стола!

Дйствительно, выходили изъ-за стола, но Лангилль, который писалъ уже въ продолженіе боле часа до завтрака, чувствовалъ себя въ настроеніи работы. Между тмъ какъ г-нъ Фовель, Колетта и г-нъ Бетюнъ, который былъ проздомъ въ Ривайер, разговаривали въ курительной за кофе, поданнымъ по восточному, Сюзанна позировала, окруженная золотистымъ свтомъ, съ растрепанными волосами, съ сверкающими глазами, съ губами, какъ бы дрожащими еще отъ смха или отъ псни.

Ея свтлый цвтъ лица, ея срое полотняное платье, чайныя розы, завядшія отъ жары въ ея рукахъ, мягкая зелень растеній, обвивавшихъ ршетчатую стнку веранды, гармонировали съ очаровательнымъ изяществомъ тоновъ.

Въ продолженіе нсколькихъ минутъ миссъ Севернъ добросовстно оставалась неподвижной, затмъ она очевидно сочла свои усилія достаточными.

— Г-нъ Лангилль, я задыхаюсь! — объявила она, двигаясь въ своемъ ивовомъ кресл.

— Отдохните немного, — согласился художникъ.

Въ Париж, въ Ривайер Лангилль былъ завсегдатаемъ дома Фовелей. Колетта и Мишель знали съ дтства этого друга ихъ дяди и обходились съ нимъ, какъ съ товарищемъ, какъ въ то отдаленное время, когда художникъ неутомимо принималъ участіе въ ихъ играхъ.

Пятидесяти пяти лтъ, невысокій и нескладный, съ простодушнымъ и даже немного бабьимъ лицомъ, Лангилль никоимъ образомъ не осуществлялъ въ физическомъ отношеніи законченный типъ романтическаго или крайне модернистскаго художника. Его ротъ, оттняемый слегка усами и не лишенный тонкости, и его буйная чаща волосъ придавали ему оригинальный видъ. Но онъ не стремился изображать живописную фигуру; его талантъ, которому нсколько вредила передъ большой публикой слишкомъ искренняя скромность, могъ быть такъ же мало подозрваемъ въ комедіанств, какъ и его наружность.

Можетъ быть Лангилль былъ обязанъ своему неизмнному прекрасному настроенію духа, не отравляемому чванствомъ, большимъ числомъ своихъ друзей. Очень общительный, онъ любилъ общество въ обширномъ значеніи слова; однако, предпочиталъ маленькія интимныя сборища, завтраки въ тсномъ кружк, болтовню вокругъ самовара, разговоры, не слишкомъ банальные, но и не слишкомъ тонкіе, не слишкомъ церемонные, но и не слишкомъ вольные — немноголюдныхъ собраній; — изящную и утонченную роскошь домашняго очага, гд чувствовалось бы искусное и скромное вліяніе женщины. Лангилль предпочиталъ общество женщинъ, молодыхъ или старыхъ, но изящныхъ, умныхъ и тонко воспитанныхъ, всякому другому. „Великій говорунъ передъ Господомъ“, если не великій умъ, Лангилль любилъ, кокетливо настроенный своей слушательницей, все равно 20 или 60 лтъ, расположившись съ удобствомъ въ кресл, — разсуждать, разсказывать анекдоты, прибгая охотно къ пословицамъ, поговоркамъ и т. п., съ робкой заботливостью отдлывая фразы и владя своей особенной манерой выискивать самое простое слово.

Ахъ! какъ онъ ими любовался, въ качеств безкорыстнаго диллетанта, этими прелестными друзьями, этими любезными собесдницами! И инстинктивно, чтобы лучше высказать имъ свое удивленіе, прибгалъ къ устарлымъ выраженіямъ, боле старымъ, чмъ онъ самъ, и которыя, вызывая ихъ смхъ, все таки имъ льстили, такъ какъ эти выраженія не были заимствованы изъ языка обитателей квартала Бютъ Шомонъ.

Сюзанна показалась Лангиллю восхитительной. При вид ея онъ вспомнилъ слова Беатриче у Шекспира: „Когда я родилась, звзда танцовала на неб“ [31] . Эту пляску звзды, ему казалось, онъ видлъ въ свтлыхъ очахъ молодой двушки, слышалъ ея ритмъ въ ея голос.

— Въ ней есть, — говорилъ онъ Колетт, — что-то отъ птички, отъ цвтка, отъ прозрачнаго ручейка, да разв я знаю еще что? Она молода, весела, чиста, нтъ, она нчто большее — она сама чистота, веселее, молодость! Присутствие этой „миссъ Весны“ освжаетъ меня и длаетъ мой духъ свтле.

И онъ просилъ позволенія преподнести своему другу Тремору портретъ этой „миссъ Весны“.

— О! какой у васъ брюзгливый видъ! — замтила молодая двушка, проходя мимо Мишеля, по-прежнему занятаго перелистываніемъ иллюстрированныхъ журналовъ, разбросанныхъ на стол.