Если все совпадает, если время и место подходящи, то наверное, в такой встрече присутствует логика. Они встретились с Керен во второй раз через некоторое время. Возможно, они просто были один для другого decentchoice[40]. Для молодых израильских yuppies[41] Керен была недостаточно крута или красива, а Барух видел в ней чуть ли не нимфетку. Она сразу же заявила, что ненавидит миссионерскую позу, и если у Баруха с этим проблемы, то она предпочитает тут же и прекратить. С позами у Баруха проблем не было, лишь бы было приятно, а технически Керен была хороша. В первый раз она оседлала его, надев длинную белую майку. Керен тогда просто стеснялась своего тела, своей небольшой груди, а Барух, напротив, очень любил целовать ее грудь, и плечи, и живот, и бедра: Керен боялась щекотки и очень сексуально выгибалась при каждом прикосновении.

Они были знакомы уже с год, но никогда не говорили о свадьбе. В начале лета девяносто шестого мультифарм был на распутье. Старая гвардия фармацевтов противостояла новой волне, а среди молодых выделялись две напористые девицы: Керен и Михаль. Керен считала, что помимо лекарств, стратегическим направлением мультифарма должны стать натуральные пищевые добавки, витамины, органика и прочие "здоровые" продукты, а Михаль хотела делать упор на косметику. Намечалась решающая битва, и Барух встречался с Керен лишь урывками. За месяц до судьбоносного заседания правления мультифарма Керен и Михаль объединились, чтобы дать совместный бой. Они в строжайшей тайне готовили общую презентацию, не спали ночами, выглядели, как привидения, даже забыли про спортзал.

Заседание было назначено на пятницу, естественно, в крутом тель–авивском отеле. Керен была в строгом сером деловом костюме, Михаль – в предельно откровенном черном вечернем платье. Керен говорила за двоих, а Михаль сидела на сцене и время от времени меняла позы, демонстрируя sexappeal[42] и приковывая мужские взгляды. Успех был сокрушительный – "девок" никто не принимал всерьез, но по делу никто не смог им соответствовать, принять брошенный вызов. Их козыри просто нечем было крыть.

Барух ожидал Керен не поздно, он хотел, как обычно, поехать вечером развлечься: ресторан, а там видно будет. Но после презентации Керен отправилась с Михаль в кафе, отметить совместную победу. Там неожиданно для себя выпила пару бокалов вина, а когда Барух ее наконец дождался, то лишь попросила кофе с коньяком. Такую Керен Барух никогда не видел: пошатывающаяся, возбужденная до предела, как под действием наркотика, она, выпив необычные для нее жидкости: кофе и коньяк, с порога начала выплескивать на него все напряжение этого длинного дня. Барух нетерпеливо смотрел на разгоряченную Керен, сбросившую с себя все, кроме трусиков и полупрозрачной маечки, и хотел только одного: немедленно в постель, он всю неделю мечтал об этом моменте. Но судьба распорядилась иначе – Керен разрядила в него производственные заряды, пошла в душ и мгновенно заснула, оставив Баруха в таком напряжении, что ему пришлось в свои тридцать восемь вспомнить юность, когда приходилось обходиться подручными средствами.

Утром в субботу Барух проснулся довольно рано. Керен еще дремала, а он, переполненный утренними гормонами, несмотря на вечернюю разрядку, был не против хорошего перепиха. Его член уткнулся ей в ягодицы. Керен, все еще в полусне, захватила его ногами и легонько сжала, слегка поигрывая мышцами. Так они и лежали в утренней прохладе, бесконечно долго, Барух, прижимаясь к ней сзади, и Керен, захватив его головку между ногами, в ямке под попкой, сладко потягиваясь и поигрывая ягодицами. Барух сонно и неторопливо гладил ее спереди: от коленок по бедрам, проводя по шелковистым волосам на лобке запястьем, потом вверх по плоскому животу. Он останавливался рукой под грудью, медленно и нежно обнимал снизу ее грудь, едва касаясь окружности. Он почувствовал ее дрожь, а потом она, окончательно проснувшись, тихо сказала:

– Я хочу сзади.

– Ладно, – пробормотал Барух, ему было все равно, в какой позе, главное – уже быть там, внутри. Он подстроился так, чтобы войти в нее сзади.

– Ты не понял, – повторила Керен и оттопырила попку. – Я ХОЧУ СЗАДИ!

Теперь Барух понял, чего от него хочет "правильная девочка", его меч был во всеоружии. Но он не спешил. Он просто предоставил ей поле деятельности, прижавшись к ней сзади, как она и просила.

Керен медленно, постепенно и понемногу раскрыла ягодицы и пустила его внутрь. Она, как бы заново прощупывая, пробовала его на вкус.

Потом он догадался положить ей правую руку между ног. Керен своей рукой уверенно просунула его руку вниз, во влажное и горячее нутро, так, что он почувствовал ее пульсирующий клитор и проник дальше, до самого конца. Керен обвилась бедрами вокруг его руки. Барух подумал, что он может потрогать свой член в ее заднем проходе, касаясь его рукой с другой стороны. Он был на вершине блаженства; вокруг нее и внутри нее, его левая рука обнимала ее грудь и чувствовала ее напряженные соски, его правая рука была глубоко внутри, а большой палец ласкал ее клитор, его член был крепко сжат ее ягодицами, а сама Керен медленно извивалась всем телом, приводя его в полное неистовство.

Барух давно уже понял: Керен очень любила секс, но не любила, когда ее трахают – она всегда должна была быть ведущей стороной. Вот и сейчас, несмотря на то что он находился deepinsideherfrombothsides[43], и сознание мутилось, Барух все равно отдал ей инициативу. Он однажды подумал, что она вполне могла быть лесбиянкой, даже как–то спросил ее об этом. Керен не ответила, только странно посмотрела на него. Теперь Барух понял, что до знакомства с ним она много чего перепробовала, может быть, даже с Михаль.