Гармон молча кивнул.

– Клянись!

Повинуясь внезапному порыву, Гармон, никогда не перед кем этого раньше не делавший, опустился на колени. Индун подошел к воину вплотную и положил обе руки ему на затылок. Гармон ощутил от его прикосновения приятную прохладу на своей горячей пыльной и взьерошенной голове, спокойствие и благоговение снизошло на душу графа.

– Твое сердце не свободно. – неожиданно для Гармона сказал индун. Он словно читал его мысли.
– Второй раз спрашиваю тебя: готов ли ты принести клятву.

– Это мой ребенок, моя плоть, моя кровь. – не поднимая взгляда ответил он.
– Никто не сделает это за меня.

– Третий и последний раз: ты клянешься?

– Я клянусь. – разделяя слова, произнес воин.

Старец проницательно посмотрел сначала на коленопреклоненного отца, потом на насупившеюся девочку, повернулся и пошел прочь, не попращавшись даже кивком головы. Длинные белые одежды стелились по песку, пока он не скрылся за занавесью лиан, и на поляне, кроме них двоих, больше никого не осталось. Гармон поднялся и нерешительно приблизился к малышке:

– Пойдем? Нам предстоит еще долгая дорога. – он взял ее на руки и смог наконец-то прижать к груди вновь обретенное дитя.

– Фу-у. Ты колючий. – и она, отстраняясь, недовольно зафырчала, как невыспавшийся котенок. – почему у тебя волосы растут на лице? У индунов нет, а у тебя есть.

– Потому что я не индун, я человек. – улыбнулся он, широко шагая по тропинке.

– Я тоже, но у меня же нет ничего. – похлопала Ават себя по шекам и заявила. – Ты похож на ежика.

– Графский ежик. – развеселился он. – ну просто замечательно.

– Мы едем домой? – она нерешительно посмотрела на него, - я увижу маму?

Он только сильнее прижал ее к себе от этих слов:

– И бабушку. И дедушку. – он тепло улыбнулся девочке. – Мы так долго тебя искали.

На обратном пути им не встретилась ни единая душа, но Гармон словно чувствовал, как сотня глаз пристально за ним следит. И будто в ответ на его мысли Ават повернулась и помахала обееми ладошками сразу кому–то за его спиной. Гармон автоматически развернулся, но никого не заметил, только деревья шуть шелестели на ветру.

– С кем ты прощаешься?

– С моими друзьями. Что ты , их не видишь? Вот же они все, они желают нам счастливого пути.

Воин повертел головой, но все так же ничего не увидел. Нахмурив брови, он продолжил спуск по тропинке и, наконец, они оказались в том месте, где паслись оставленные лошади. Рек тут же поднялся на встречу, впрочем, и тут же склонился в приветствии при виде молодой королевы.

– Ваше величество...

– Вы можете встать, - подсказал Гармон на ушко дочери, которая с недоуменным видом смотрела на коленопрклоненного хамелеона.

– Вы можете встать. – в точности повторила она надменно-холодную придворную интонацию родителя и удивилась, - а почему вы так разговариваете? Индуны кланяются только когда моляться и когда идут к старейшинам.

Рек весело посмотрел на друга, а тот только махнул рукой:

– Потому что ты в своем роде тоже как они. Не по возрасту, но по роду. Ты – особа королевской крови, королева. – попытался обьяснить он, но быстро смешался,- Наверное, лучше всего тебе это обьяснит твоя бабка. Это очень долгая история, а сейчас нам надо собираться.

Ават пришлось удовольствоваться таким ответом, пока воины собирали небольшую, но все же поклажу и седлали коней.

– А мы что поедем ночью? – спросила она и обрадовалась, - А у индунов ночью не спят только старейшины. Меня всегда укладывали, когда звезды выходят, а я уже большая, я могу теперь не спать ночью. А еще я умею ездить на лошади.

– Сейчас тебе это пригодиться, - усмехнулся ее отец и вскочил в седло одним движением.

Рек аккуратно взял девочку на руки и подал драгоценную ношу другу.

– А как тебя зовут? – поинтересовалась она, вися в воздухе.

– Его зовут Реквием, - ответил Гармон за него, - а теперь мы немного помолчим, потому что нужно быть осторожными, здесь есть плохие люди и дикие звери.

Это заявление никакого впечатления на нее не произвело, но все же притихнув, она потянула отца за воротник рубашки и прошептала:

– А индуны ездят совсем без ничего...

Тот закатил глаза к небу, мотнул головой Реку и пустил коня рысью. Хамелеон тот час же последовал за ним.