Маразио кивнул, категорически отказываясь замечать иронию в тоне майоре.

— Думаю, к таким же рекомендациям придут и другие специалисты. Я, конечно, пока

сделал лишь наброски, правда, основанные на реальных наблюдениях.

— Да вы бесценное приобретение, — пробормотал Декаль. — На флоте, должно быть,

проливают горючие слезы от разлуки с вами.

— Оставьте ваши шуточки, — не выдержал наконец Маразио. — У меня тоже есть сердце.

Даже если я не выставляю его напоказ. Да, это не по-итальянски, но давайте же мыслить

логически!.. Думаю, даже если экипаж сумеет правильно рассчитать скорость, время и так

далее, он в любом случае сможет сделать не более пяти вылетов.

— За день? — Майор Декаль не верил своим ушам. Прогноз звучал как-то слишком уж

оптимистически.

Но Маразио мгновенно охладил его радость:

— Нет. Вообще. За свою боевую жизнь. Через пять вылетов — в среднем — самолет

будет сбит. Таков мой прогноз.

— Будущее покажет, — сказал Декаль и поспешил покинуть пессимистически

настроенного и не по-итальянски сдержанного лейтенанта.

17 сентября 1940 года, район Рас-Ассаз

Экспериментальная группа майора Декаля была наконец преобразована в полноценную

боевую эскадрилью. Ее новый командир капитан Эрази сразу же отправил на задание два

самолета — Бускальи и Робоне:

— Наши разведчики обнаружили неподалеку отсюда крейсер «Кент». Задача, думаю,

ясна.

...На фоне лунной дорожки отчетливо вырисовывался характерный силуэт английского

крейсера.

Действуя как на тренировке, «Савойи» зашли на цель. Держать самолет ровно, скорость

— около трехсот километров в час... Сейчас!

Маразио настаивал, чтобы наведение на цель производилось с помощью наблюдателя,

который должен по приборам определять курс корабля, постоянно вводить поправки и так

далее.

Все это слишком усложняет задачу. Опытный пилот вполне может на глазок вывести

самолет, высчитать упреждение и направить торпеду в предполагаемую точку встречи с

целью.

А потом — плоский разворот — чтобы проекция самолета для корабельных зенитчиков

оставалось минимальной, — и уходить к чертовой матери на самой большой скорости.

«Кент» был для Бускальи старым знакомцем — двадцать седьмого августа лейтенант уже

пытался подбить его, но не смог точно определить курсовой угол движущейся цели.

Торпеда прошла за кормой британского корабля. Взрыв получился красивым, и Бускалья

решил было, что «Кент» подбит. Но это оказалось не так.

Что ж, время исправить ошибки.

Сброс торпеды.

Взрыв.

— Карло, уходим!

Однако Бускалья должен был убедиться в том, что неприятель действительно подбит. У

кошки девять жизней, у летчика, как считает Маразио, — всего пять. А сколько их у

Карло Бускальи?

Он прошел над «Кентом», чудом проведя самолет между взрывами.

— Попал! В корму попал!..

Двое из «четырех котов» возвращались с подтвержденной победой. Хотя «Кент» еще

оставался на плаву — его добьет в апреле следующего года немецкая бомба.

14 октября 1940 года, недалеко от Александрии

Капитан Артур Дункан Рид знал, что команда с нетерпением ожидает возвращения в порт.

Неделю назад крейсер «Ливерпуль» вышел — в составе большого флота — для проводки

конвоя на Мальту и обратно с Мальты в Египет пустых кораблей.

Все устали. Два дня произошло сражение с итальянскими миноносцами.

Наконец флот развернулся в сторону дома — Александрии.

— Трехмоторник, сэр!

— Сколько их?

— Один, сэр!

Дежурный офицер указал Риду на итальянский самолет, медленно летящий на низкой

высоте.

Это был тяжелый итальянский бомбардировщик S.M.79. У Рида не было времени

разглядеть кошку на фюзеляже. Появление неприятеля оказалось для него

неожиданностью.

Впоследствии будет установлено, что поисковые радары засекли приближающийся

самолет и что по флоту было разослано предупреждение, но вахтенные не смогли